Первый в истории человечества маневренный боевой флот превратил античные Афины в устойчивую демократию. В качестве гребцов на афинские триеры были привлечены прежде всего беднейшие граждане, доходы которых не позволяли им приобрести гоплитские доспехи и сражаться в рядах фаланги. Соответственно возросла и политическая роль этой части гражданского коллектива. Отныне флот, а не сухопутная армия стал основой афинских вооруженных сил, и голос фетов (самых бедных афинян) в общественной жизни стал решающим. В итоге демократия оказалась ориентированной даже не на средние, а на наименее обеспеченные слои населения. Эта взаимосвязь "мореплавание=демократия" подтверждалась и в будущем.
О том, как мореплавание в античных Афинах вызвало к жизни устойчивую демократию, пишет в своей книге "Властелины моря" американский историк Джон Хейл. Однако он не был первым, кто обратил внимание на эту взаимосвязь. Ещё Плутарх в описании деятельности Фемистокла - героя греко-персидских войн и основателя афинской демократии - делал замечание об этом:
"Он старался и весь город приспособить к морю; он держался политики, противоположной политике древних афинских царей. Последние старались отвлечь жителей от моря и приучить их к жизни земледельцев, а не мореплавателей. Фемистокл усилил демос против аристократии и придал ему смелость, так как сила перешла в руки гребцов и рулевых. По этой причине и трибуну на Пниксе, устроенную так, чтобы она была обращена к морю, тридцать тиранов впоследствии повернули лицом к земле: они думали, что господство на море рождает демократию, а олигархией меньше тяготятся земледельцы".
Плутарху вторил Аристотель:
"В древности, где сила была в коннице, там была олигархия, и после отмены царской власти политические права перешли к воинам, сначала к всадникам, пока сила на войне была в коннице, а потом, с ростом городов и с усилением гоплитов, и к большему числу лиц. Конная сила свойственна аристократии или олигархии, тяжёлая пехота - умеренной политии, а лёгкая пехота и морская сила - демократический род оружия".
Реформы Фемистокла в 480-е годы до н.э. состояли в том, что в качестве гребцов на афинские триеры были привлечены прежде всего беднейшие граждане, доходы которых не позволяли им приобрести гоплитские доспехи и сражаться в рядах фаланги. В результате военные моряки стали той силой, которая сыграла решающую роль в освобождении всего греческого мира от угрозы персидского порабощения. Соответственно возросла и политическая роль этой части гражданского коллектива. Поскольку отныне флот, а не сухопутная армия стал основой афинских вооруженных сил, то и голос фетов (самых бедных афинян) в общественной жизни стал несравненно более весомым. В итоге демократия оказалась ориентированной даже не на средние, а на наименее обеспеченные слои населения.
Джон Хейл много уделяет внимания технической стороне афинских морских сил. Он подробно описывает, как создавались триеры - это потребовало сложного разделения труда (до сотни различных ремесленных операций и деталей соединялись в одном судне). Рассказывает о тактике и стратегии морских сражений, дипломатии Афин. Есть место в его книге и описанию становления "морской демократии" Афин:
"Под руководством обладавшего несомненной харизмой Кимона афинское общество "оморячилось" с головы до пят. До Саламина представители низшего сословия феты никогда не готовились к военной службе. А теперь они каждую весну выходили в море тысячами, садясь за вёсла или осваивая ремесло вперёдсмотрящих, рулевых, старших по команде. Гоплиты тоже периодически меняли место службы, то поднимаясь на триеры, то отправляясь за моря сражаться на чужой территории. Самые состоятельные из афинян участвовали в морских делах в качестве триерархов – командиров кораблей и финансистов, на чьи средства строились новые галеры.
Ну и окончательно превращаясь в город моря, Афины взяли за правило выбирать политических лидеров не из круга законодателей или ораторов, но из среды военных. Хотя высшая власть принадлежала народному собранию, власть исполнительная сосредоточивалась в руках ежегодно избираемых десяти генералов, или стратегов. Вслед за Мильтиадом все эти люди исключительно высоко подняли престиж военачальника, и если кто-то из честолюбивых граждан хотел достичь действительно важного положения в Афинах, то иного пути наверх, кроме как через армию или флот, не существовало. Так создалась политическая "власть генералов", которой предстояло продержаться целое столетие.
Весло и корабельная банка простого гражданина Афин могут показаться предметами менее поэтическими и возвышенными, нежели щит и копьё гоплита, но теперь всему миру стало известно, что мощь города зависит от быстроходных триер и сильных экипажей. В глазах иноземцев простой афинянин был властителем морей. Дома он по-прежнему оставался гражданином второго сорта. Закон давал ему возможность участвовать в голосовании, но закрывал дорогу к выборным должностям. Афины были не столько демократией, сколько городом-государством, которым управляют богатейшие из его граждан. Все архонты и стратеги происходили из наиболее состоятельных семей, а планка имущественного положения была установлена так высоко, что до неё не дотягивались даже десять тысяч гоплитов. Обыкновенному гражданину оставалось только выбирать себе предводителей – сам он в их круг попасть не мог.
В годы, последовавшие за победой при Эвримедонте, когда Кимон был целиком поглощен борьбой за рынки и рудники Фасоса, радикально настроенные демократические силы Афин наконец-то обрели сильного лидера. Это был Эфиальт, гражданин, уже успевший сделать себе имя в городе: в качестве морского военачальника он водил эскадру в восточное Средиземноморье, а как публичная фигура завоевал репутацию человека неукоснительно прямого и неподкупного.
(План античных Афин)
Начал Эфиальт с того, что призвал отдельных ареопагитов к суду по обвинению в недолжном поведении: так, при помощи юридических процедур он добивался политических целей. Далее, бросив некоторую тень на почтенный совет, он предпринял широкомасштабное наступление на привилегии и прерогативы, которыми наделили себя его члены. В результате были приняты новые законы, по которым ареопаг оказался подотчётен совету пятисот, народному собранию или судам. В конце концов в ведении ареопага не осталось ничего, кроме двух случаев: убийство и ущерб, нанесённый священным оливковым деревьям. В качестве торжественного символического жеста Эфиальт убрал таблички с начертанными на них законами из традиционного места, где они всегда хранились – из Акрополя, и перенёс на агору, где каждый мог прочитать и свериться с ними.
В Греции революция обычно означала стасис - кровопролитное гражданское столкновение кланов. Но радикальные перемены, затеянные Эфиальтом, осуществила не вооружённая уличная толпа, но собрание путём, как и положено, поднятия рук. Это была бескровная революция, но нашёлся-таки убийца-одиночка, который заколол самого Эфиальта. Убийцу не нашли, но стало известно, что это уроженец Танагры в Беотии, выполняющий чей-то заказ, но чей – не узнали.
Факел радикальной демократии был передан сыну Ксантиппа Периклу, преисполненному решимости продолжать реформы. Перикл имел за спиной собственный славный опыт морских сражений. После победы на реке Эвримедонт он водил эскадру из пятидесяти триер в район восточного Средиземноморья. Продолжатель революции, начатой Эфиальтом, Перикл пустил часть богатых финансовых запасов Афин на учреждение денежного довольствия присяжным заседателям. Благодаря ему неимущие граждане получили возможность отвлекаться от повседневных трудов, входя в состав большого (до 501 члена) жюри, отправлявшего на агоре правосудие. Таким образом, демократизировалась и юридическая система Афин. Через шесть лет после смерти Эфиальта было официально объявлено, что на должность архонта могут претендовать представители сословия гоплитов. А в конечном итоге такая возможность была предоставлена и фетам".
(Современная реконструкция древнеафинской триеры)
Позднее подтвердилось правило "Мореплавание рождает демократию". И более того, мореплавание делает государство ещё и лидером - не только военным, но и торговым, технологическим, идейным. XIII-XV века - это время "морских" городов демократий Генуи, Флоренции и Венеции. XVII век - Нидерланды. XVIII век и по наши дни - Англия, США и вообще система английских доминионов.
У философа Виталия Куренного было объяснение, почему корабль стал первичной ячейкой гражданского общества и демократии:
"Ведь корабль - это социальная группа, в которой нельзя жить индивидуально и при этом полагаясь на далёкое "государство". Почему американцы, как заметил уже Токвиль, обладают удивительным качеством создавать ассоциации? Не потому ли, что они приплыли "из-за моря" и, пересекая океан, обрели опыт, которым не обладают континентальные жители? Корабль - это команда, которая должна быть сплочённой, иначе им просто не выжить. Это колыбель того типа "гражданского общества", который так хорошо известен нам по США, но почему-то никак не хочет формироваться в России".
А мрачный немецкий философ Карл Шмитт с присущим ему пессимизмом из мореплавания выводил и "Номос Моря":
"С открытием Мирового Океана в конце XVI века ситуация меняется радикальным образом. Человечество (и в первую очередь, остров Англия) начинает привыкать к "морскому существованию", начинает осознавать себя Островом посреди вод, Кораблём. Но водное пространство резко отлично от сухопутно го. Оно непостоянно, враждебно, отчуждено, подвержено постоянному изменению. В нём не фиксированы пути, не очевидны различия ориентаций. Номос моря влечёт за собой глобальную трансформацию сознания. Социальные, юридические и этические нормативы становятся "текучими". Рождается новая цивилизация. Новое время и технический рывок, открывший эру индустриализации обязаны своим существованием геополитическому феномену переходу человечества к Номосу моря".
(В турецкой провинции Хатай найдена древняя мозаика со скелетом и жизнеутверждающей надписью на древнегреческом: "Будь весел, наслаждайся жизнью")
Конкурентов у "морских демократий" и "морских лидеров" США и в целом англос-саксонского мира сегодня нет. Россия сдалась в морской гонке, Китай военно-морской флот только формируется и остаётся на уровне регионального игрока (да и то уступающего США и на уровне Южно-Китайского моря). Мира "сухопутной тирании", о чём говорили античные греки, пока не видно.
сайт ТОЛКОВАТЕЛЬ
