- Подводя экономические итоги этого года, что стоит выделить в первую очередь?

- 2018 был предвыборным и это накладывало определенные ограничения относительно возможности каких-то определенных радикальных шагов по реформированию. Также следует отметить, что мы сделали довольно существенные шаги по реформированию страны, связанные в первую очередь с большим законом "О приватизации", где малые и средние предприятия продаются через систему электронных торгов и открытое привлечение инвесторов. Их может любой купить и с особой процедурой приватизации. Хотя мы в определенной степени придерживались нормализации статей закона, но сам по себе он довольно прогрессивный, и его положительно оценили эксперты Европейского Союза.

Если мы говорим о продлении медицинской реформы, то процесс идет достаточно положительно, даже с точки зрения того же заключения соглашений со своим терапевтом, педиатром, семейным врачом. Далее уже есть четкая зависимость между тем, сколько и кого обслуживает врач, и теми деньгами, которые он получает. Это первый шаг, а следующий уже связан с реформированием неотложной помощи. Уже начинают выделять средства на осуществление анализов и тому подобное. Будет также принцип, когда не просто дают какой-то больнице деньги и не известно как она их потратит, а дают четко под предоставленное количество услуг и в зависимости от того, сколько и каких предоставлено услуг - эти заведения будут получать эти средства.

Процесс бюджетной децентрализации продолжается и он очень позитивный с точки зрения динамики. В местные бюджеты средства поступают в больших объемах, чем в центральные - это позволяет значительно больше реализовывать развитие каждого отдельного населенного пункта.

Можно сказать, что несмотря на все, значительная часть реформ продолжается. К сожалению, не все было доработано. В первую очередь, меня очень огорчает то, что мы так и не запустили земельную реформу, продолжив мораторий. Кроме того, мы не приняли закон "О налоге на выведенный капитал". Таким образом, достаточно коррупционный в Украине налог на прибыль будет оставаться, и это не только вопрос прямого давления на бизнес, но и дополнительные проблемы, связанные с его администрированием. Поэтому это не является положительным и можно назвать одним из недостатков.

Что касается общих показателей, то год завершаем фактически со значительно лучшими показателями по курсу национальной валюты. В среднем в год был заложен курс 29,2 гривен, а сейчас, очевидно, что у нас не будет даже 28 гривен. Это весьма положительно с точки зрения стабильности, хотя следует отметить, что это создает дополнительные проблемы, потому что доходы в бюджет от таможни объективно уменьшаются, так как значительная часть поступлений зависит от курса гривны к иностранным валютам. Также не начаты кардинальные реформы в таможенной системе, а там необходимо говорить только о кардинальных реформах - просто заменой руководителей там ничего не сделать. Нужно полностью менять подходы к функционированию. Еще год назад я говорил о том, что необходимо сделать. К сожалению, за этот год ничего не было сделано.

- Заробитчан, количество которых продолжает расти, часто в последние годы часто называют крупнейшими инвесторами украинской экономики. Так ли это на самом деле и будет ли такая тенденция и в следующем году?

- Во многом это справедливо, ведь у нас прямые инвестиции меньше, чем те средства, которые перечисляют заробитчане. Останутся ли они в таких же объемах? Это под вопросом, поскольку в значительной степени зависит от экономической ситуации в странах Евросоюза. В принципе, все понимают, что если не в следующем, то 2020-2021 годах может быть новая волна экономического кризиса, связанная с изменением технологического устройства - это само по себе должно очень существенно влиять на ситуацию в европейских странах и соответственно на доходы заробитчан. Поэтому при ухудшении ситуации, соответственно будет ухудшение доходов наших сограждан.

Это объективная реальность, поэтому в 2020 году более высокая вероятность кризиса. Но и в 2019 году его исключать нельзя, ведь это не предсказуемый процесс, который называется красивым термином - "Черный лебедь". Это событие, которое может появиться совершенно неожиданно и иметь существенное влияние. Даже от какого-то природного катаклизма, например, сильное землетрясение в Азии в свое время привело к сильному кризису, который потом пошел по всему миру. Точно таким же образом может произойти и в 2019 году, когда еще что-то не будет связано с экономической ситуацией, но на это будут влиять какие-то конкретные проблемы, война, природные катаклизмы. Все это может привести к взрыву кризиса и начать дестабилизировать экономическую ситуацию страны.

 

- Что ждет экономику страны в следующем году, учитывая, что будут и президентские, и парламентские выборы?

- Очень много будет значить, кто победит на президентских выборах. К сожалению, мы осознаем, что фактически сопротивление идет сейчас между двумя оппозициями. Это продолжение реформ, которые во многом, может не последовательные и не очень популярные, но их нужно проводить ради Украины. Часто это довольно непопулярные реформы, которые трудно воспринимаются населением и популистской оппозицией, которая обещает снизить тарифы вдвое, а кто-то предлагает и в четыре раза снизить цену на газ.

Так, давайте объявим дефолт и просто не будем платить по внешним долгам, исходя из того, что все после этого должны упасть и просить, чтобы кто-то после этого захотел с нами сотрудничать. Это довольно существенные риски для Украины и победа популистов несет неизбежные угрозы дестабилизации экономической ситуации в стране, доверия всех инвесторов, которые будут складываться в совокупность факторов, которые будут создавать огромные проблемы для страны.

Я считаю, что такие риски характерны для 2020 года. Там может на сложиться несколько моментов. Во-первых, мы можем потерять доходы от транзита газа при запуске "Северного потока-2". А кроме того, вполне вероятно, что в этот момент может начаться новая волна выборного кризиса и упадут цены на сырьевые товары - это падение не только на нефть, но и на наши экспортные продукты. В таком случае, если сложатся падение доходов в одном месте и другом, искусственное объявления дефолта, искусственное обострение экономической ситуации - это все вызовет панику и непредсказуемую ситуацию с курсом валюты. Ведь учитывая то, что мы до сих пор очень зависим от сырья, фактически у нас есть два фактора, которые определяют стабильность развития.

Во-первых, это цены на сырье. Во-вторых, доверие населения и бизнеса к предсказуемости ситуации. Если они не будут доверять, то уже возникнет фактор негатива. То есть негативные ожидания будут порождать еще больший негатив.

Поэтому 2019 год будет во многом определяющим. С одной стороны, к середине года будет определенная заложенная траектория - это 2,5-3% годовых роста ВВП. Но победа популизма неизбежно приведет к тому, что бизнес и население будут ждать роста проблем, которые будут иметь крайне негативные последствия. Если не в 2019 году, то в 2020 году это неизбежно.

- Если говорить о настроении инвесторов в следующем году? Насколько достоверно, что Украина станет инвестиционно привлекательной?

- А здесь ситуация такова: если будут осуществляться шаги, которые популисты делают сейчас, то в этом случае очевидно, что ни один инвестор не будет вкладывать сюда средства. По меньшей мере нужно подождать, чтобы потом увидеть, к каким последствиям приведут их заявления. Для меня очевидно, что последствия будут негативными. Поэтому как при таких условиях внутреннему и внешнему инвестору вкладывать средства в новое приобретение или развитие? Для меня это было бы большой проблемой.

Кто себя будет более или менее спокойно чувствовать в 2019 году, так это аграрии и металлурги. Они фактически не зависят от того, что происходит в стране. Их интересует только один фактор - цены на сырьевом рынке. Если цены останутся такими же, то они будут чувствовать себя нормально. А экспортная цена их продукции не зависит от того, что происходит в стране - она зависит от конъюнктуры на мировых рынках. Здесь могут существенно сократиться расходы в долларовом эквиваленте, но доходы они будут получать с экспорта, которые могут быть существенными.

Очевидно, что как в 2019, то в 2020 году это точно приведет к проблемам, если упадут цены на сырьевом рынке. Это объективно произойдет - вопрос только относительно прогноза и времени. Одни эксперты считают, что это произойдет в 2019 году, другие - что в 2020 году, а есть и те, кто считает, что это произойдет в 2021 году. Но все понимают, что это неизбежно. В пиковый момент накопление всех негативных проблем может ударить по национальной экономике, создав чрезвычайное социальное напряжение и политико-экономическую дестабилизацию. Причем нужно понимать, что даже если победит действующий президент и реформы будут продолжаться, то в этом случае все существующие риски будут оставаться, но внутренняя политика будет более ответственной и с осознанием всех проблем и рисков, через которые нам нужно будет пройти.

- Что касается курса гривны, по вашему прогнозу она будет по тому курсу, который заложен в бюджете?

- Если мы убираем внешние факторы, я говорю о падении цен на сырье, то курс неизбежно рушится. Здесь будет следующая логика. Импорт фактически остается в существующих объемах, а экспорт стремительно упадет. Соответственно будет ситуация, когда курс гривны может обвалиться. Это объективная реальность, на которую надо обращать внимание. Но если мы сейчас убираем предположение, что кризис будет в 2019 году, то в этом случае на курс могут повлиять только действия тех, кто окажется у власти. Если это будут популисты и будет осуществлено два шага, о которых объявляют (провозглашение дефолта и снижения тарифов на газ), то в этом случае паника неизбежна и курс может существенно упасть уже в середине осени - это уже будет результат бездействия и неграмотности тех людей, которые окажутся у власти в данный момент.

- Будем ли мы в следующем году сталкиваться с теми же проблемами, как в этом году, когда несколько городов были не готовы к отопительному сезону? И хватит ли заложенных 55 млрд гривен на субсидии?

- Здесь нужно понимать, что когда несколько сотен населенных пунктов, где существует централизованная система снабжения, работают и все хорошо, а в 1-2% возникли проблемы - это проблемы в этих населенных пунктах, а не самой системы. Это проблема того, что в этих городах безответственное отношение городских властей.

Например, Смела. Там проблема была связана с тем, что еще раньше в город была заведена компания, которая занималась теплоснабжением и не рассчитывалась за газ. Я сейчас не лезу в то, почему и как это продолжалось несколько лет, но опять же - это ответственность городской власти, а не центральных органов власти. Ни одна компания по теплоснабжению для населения не может существовать без ведома городских властей. Это невозможно. Поэтому, скажем так, скорее всего проблема не общего характера.

В принципе, если бы мы еще в 2016 году пошли радикальным путем, и тогда, когда повышали цену на газ, отпустили и сказали "а теперь все покупают и продают там, где хотят и уже нет обязательств "Нафтогаза" продавать этот газ по заниженной цене", то, скорее всего, мы бы скорее провели реформы. Кроме того, позитив в том, что с 1 января начинается так называемая монетизация, то есть деньги будут выдаваться в денежном эквиваленте и зачисляться на счета в "Ощадбанке" для каждого физического лица, получающего субсидию. После того, как они рассчитываются за свои коммунальные услуги, то всю разницу, все, что они смогут сэкономить, они могут направить на собственные нужды.

Здесь есть предположение, что этот шаг может стимулировать не только сокращение потребления, но и, условно говоря, само потребление особенно газа... Там есть вопрос, в какой степени это действительно проблема потребления газа, а не того, что некоторые перепродают коммерческому потребителю дешевый газ, который списывают на население. Я более чем уверен, что на сегодняшний день это самая большая проблема. Если посмотреть на систему оплаты, расчеты за жилищно-коммунальные услуги, то интересно, что фактически за тепло у нас уровень оплаты до начала отопительного сезона составляет 92-94%. Это фактическая ситуация, которая была еще до повышения тарифов. То есть у нас оплата осуществляется на достаточном уровне. В значительной мере за счет субсидий, но оплата есть.

А вот оплата за газ, на который действует такая же субсидия, 7-8% ниже. У меня есть сомнения, что в какой-то степени это связано с тем, что не само население не платит. Довольно интересно, что даже в областях ситуации довольно разные и могут отличаться на 10-15%. Странно, почему в одних областях нет проблем с оплатой, а в других есть. Скорее всего, проблема не в ценах на газ и тарифах, а в том, что в тех областях просто "мутят". Имеют возможность не рассчитываться за газ, а списывают все на население, мол, оно не платит.

- Согласно статистике долги населения составляют практически 32 млрд гривен. Не будут ли они расти, учитывая не самые радужные прогнозы?

- Во-первых, это накопление долгов за несколько лет. Если посмотреть, то основная масса долгов связана с поставками газа населению, причем не в городах, а в районах, селах. И у меня есть существенные сомнения, что это действительно реальные долги населения и за этим не стоит просто то, что Облгазы, имея возможность фактически не предоставлять информацию о реальных потребителей, осуществляют списание газа. Насколько это реальные и правдивые цифры - это уже вопрос. В одной из областей во время проверки выяснилось, что там списание газа шло на десятки домохозяйств, которых просто не существует. А на них продолжали списывать газ. Понятно, что эти "подлецы" не рассчитывались за газ и таким образом за него можно было не платить. Просто, в условиях, когда "Нафтогаз" почти обязан поставлять газ Облгазам, то такая система возможна. А вот если бы Облгазы обязаны сначала выкупить газ, а потом уже поставить, то это существенно повысило бы уровень оплаты.

Вот когда говорят, что какие-то семьи не имеют возможности платить, то на сегодня у нас 7 млн семей, получающих субсидии. Вероятно эта цифра завышена. Например, по Киеву делали анализ - есть куча людей, проживающих в дорогих хоромах и получающих субсидию. Это выглядит забавно. Это говорит о том, что еще очень плохо налажена система проверки реального состояния в домохозяйстве. Если ее проводить серьезно, то окажется, что ситуация не такая ужасная, как ее иногда рисуют. Например, если каждая семья получает больше 50 000 гривен, то она не имеет права на субсидию. А при этом, у нас сотни тысяч "евробляхеров", которые покупали машины и их нигде не "светили".

Таким образом, я с большой вероятностью могу утверждать, что значительная часть этих людей еще и получает субсидии. То есть когда 7 млн семей имеет возможность пойти и получить субсидию, а какая-то семья говорит, что не может платить, то что ей мешает пойти и оформить субсидию? Что такого происходит, если сейчас процедура получения субсидии фактически заявочная? Человек просто сообщает о своих официальных доходах, площади жилья - все. Что мешает оформить субсидию семьям, если им действительно нечем платить? Что-то тогда не клеится с аргументацией.

Из личного опыта могу сказать: я четыре года был председателем правления ЖСК и эта ситуация характерна для всех. Не платят более состоятельные, а не бабушки и малообеспеченные. Они знают, что им за это ничего не будет, и абсолютно уверены в том, что можно не платить годами. Мы в ЖСК (это был 2008 год) приняли решение и подписали соглашение с компанией, которая приходит и через верх блокирует унитаз. Всех должников предупредили, что если они не заключат соглашение о сроке погашения долгов, то в этом случае я их заблокирую и они свое, простите за слово, "говно" будут выбрасывать через окно. Этого было достаточно и в реальности даже не применили этот шаг. Все заключили соглашения и начали рассчитываться. Необходимо, чтобы в доме был тот, кто реально контролирует, кто готов быть жестким по отношению к подобным семьям.