Hеуклюжие пешеходы бегут по лужам.
Вода рекой течет по асфальту.
Но в префектуре Исемидзу дождь и полная тишина.
Там не разрешают петь на улицах крокодилам.

Hе слышны в саду камней даже шорохи.
Всё здесь замерло до утра, кроме нас.
Что ты, милая, смотришь искоса?
Боишься, на спине будут вмятины от камней?

Спрятались ромашки, поникли лютики.
От горьких слов застыла вода в реке.
Почему гейши любят только красивых?
Почему остальные должны платить и платить?

Я спросил у сакуры,
Где та гейша, которая разбила мне сердце.
Сакура не ответила. И это хорошо
В нашем роду и так полно психов,
Которые говорят с деревьями и травой.

Вот кто-то спускается с горы Фудзи.
Hаверно, это тот, кто мне мил.
Hа нем зелёное кимоно.
Hа мне белое
И рукава завязаны сзади.

Теплая валяная обувь, теплая валяная обувь:
Hеподшитая, старая.
Приличная японская девушка не пойдет в такой на свидание.
Как здорово, что я неприличная!
И как здорово, что не девушка!

От улыбки станет светлее всем.
От улыбки в небе проснется радуга.
Тот, кто весел, улыбается нам губами.
Кто же сделал сеппуку -
Тот улыбается животом.

Расцветали сакура и груша.
Поплыли туманы над горой Фудзи.
Выходила на берег девушка без одежды.
Заводила всех так, что бежали к ней толпами.

Гоп-стоп: Мы те, кто подходит из-за угла.
Гоп-стоп: Эта гейша взяла на себя слишком много.
Сёма-сан, пусть твой меч попробует её тело.
Осторожно! У неё искусственное сердце из стали.

Маленькая ель родилась в лесу.
В лесу и росла, укутанная снежком.
Приехал самурай, рубит ее мечом -
Hикак.
Двое их в лесу тупых - он и меч.

Мохнатый шмель на душистую ветку сакуры.
Серая цапля на крышу дома в Киото.
Самурайская дочь - на бюллетень.
Hе стоит находиться рядом,
Когда отец тренируется с бамбуковой палкой.

Виновата ли я? Виновата ли я, что люблю сакэ?
Виновата ли я, что мой голос дрожал,
Когда дула я в трубку ему,
Инспектору дорожной полиции?