Дело оборотней: подсудимые ходатайствуют, адвокаты отдыхают

Вначале это были два ходатайства подсудимого Гайдая В.П., которые были датированы еще июлем  с.г. Одно поместилось на  16 страницах, другое на 15-ти Оспаривается законность его увольнения из органов внутренних дел. Затем заслушаны заявления и ходатайства подсудимых Свердлова и Дубового - все они были отклонены (с интересной, с юридической точки зрения формулировкой «как преждевременные», а с прокурорской «сырые»).

Когда все расслабились в надежде услышать начало оглашения обвинительного заключения, Гайдай огласил еще одно свое письменное ходатайство. Оно представляет текст на нескольких десятках страниц (практически целый том). Оглашение ходатайства было начато 1го декабря и закончено только после обеда 2-го

В перерыве заседания один из адвокатов обратился к сидевшим в «клетке» сказав, что все, что излагает Гайдай это фактически позиция защиты всех подсудимых

Надо отметить, что по мнению защиты, Гайдай, будучи профессиональным следователем (подполковник милиции, следователь по особо важным делам: около 20 лет стажа работы в следствии) тщательно проанализировал все материалы дела, представленные в суд. Причем выступал он фактически не только в своих интересах, но и в интересах подсудимых Кеппеля П.А., Свердлова О.А. и даже покойного Гончарова И.И.

Все дело в том, что обвинение во значительной мере построено на показаниях подсудимых, которые на первоначальном этапе следствия очень много «наговорили» о своих «похождениях». Но вот когда они это говорили: в каких условиях? Первоначально их задержали якобы за административные правонарушения: сопротивление работникам милиции, мелкое хулиганство, хранение наркотиков и т.п. Получили суток по 15 и весь этот период с ними в изоляторе временного содержания (ИВС) «работали» - противогазы, привязывание к ломику, пакет на голову, избиения и проч. И все это, естественно, при отсутствии адвокатов, которых не допускали Потом арестовали, но продолжали держать в ИВС. В следственном изоляторе (СИЗО) в нашу время уже проблематично что-то «выбивать» из арестованных, так как это учреждение не входит в структуру МВД и его сотрудникам «до лампочки» проблемы милиции с раскрываемостью преступлений. А ИВС входит, поэтому здесь можно все или почти все.

Суд при избрании меры пресечения конкретно указывает какой конкретно СИЗО определен для содержания арестованного, а для перевода (временного!) в ИВС необходимы веские основания (для проведения какого-то следственного действия, например, за пределами Киева). А если люди находились там годами и их никто не допрашивал? Что с ними там делали, если они, как например, Гончаров, оказывались в больнице с тяжелыми травмами?

Даже современное содержание в СИЗО можно рассматривать как форму пыток, а в ИВС тем более (нет нормального питания, антисанитария, не допуск адвоката и проч.). А по европейской практике, наличие у содержащихся там лиц телесных повреждений, которые по словам последних причинены во время «допросов», не требует дополнительных доказательств.

О методах УБОПа и следствия, по мнению Гайдая, свидетельствует смерть Гончарова, действия в отношении Кеппеля и других (интересно, что еще несколько лет назад по делу об исчезновении потерпевшего Гельфанда у обвиняемого Радченко оказалась сломанной нога).

В конечном итоге все может быть сведено к тому, что так называемые «признательные показания» будут признаны недопустимыми Мы вероятно столкнулись с тем же отношением к признанию обвиняемого как к «царице доказательств» - термин, введенный в юрпрактику СССР Андреем Вышинским, которому приписывают эту новацию в теории доказательств мрачных 37-38гг прошлого столетия. В 1913 году Вышинский получил образование на юрфаке Киевского университета.

По аналогии в ходатайстве указывается на незаконные действия УБОПа в отношении Свердлова, похищенного милицией из Москвы

При этом во всех эпизодах злоупотреблений фигурируют одни и те же лица: Хамула, Герасимов, Прикладовский и др. (интересно, что некоторые из них в этом году получили из рук министра внутренних дел Луценко государственные награды) и постоянное упоминание: «избили», «приковали наручниками к батарее в помещении гаража УБОПа», «пластиковый пакет надели на голову и не давали дышать», «угрозы изнасиловать жену, дочь» и т.п.

Как разрешит суд заявленное ходатайство подсудимого Гайдая станет известно на следующем заседании.

Соб. инф. Темы