Первая мировая интернет-война: власть и бизнес против Ассанжа

Ассанж уже успел побывать в тюрьме. Это первый узник совести цифровой эры. В деятельности этого светловолосого австралийца, создавшего Wikileaks, больше всего удивляет его наивность, достойная ребенка, решившего вывести весь мир на чистую воду. И Ассанж тоже решил вывести весь мир на чистую воду и сказать правду обо всех и обо всем: о правительствах, армиях, корпорациях, государствах, дипломатах. Об экономике и войнах. О пытках и тюрьмах. Об обмане и лицемерии. О двойных стандартах и тройных подходах. О закулисных сделках и тайных депешах. Об убожестве лиц и ничтожестве учреждений.

Сам, в одиночку, Ассанж не мог бы сказать и миллионной доли правды обо всем этом, но дело в том, что он и не собирался сам говорить. Хитроумие этого наивного разоблачителя всемирного свинства состоит в том, что он просто создал место для правды. Он просто понял, что правды в мире скопилось столько, что она сама прет наружу, и еще у нее есть тысячи помощников, готовых ее подтолкнуть, подсадить, подпихнуть. Хватит таиться по углам, довольно прятаться в ящиках столов и скрываться в секретных внутренних сетях — полезай на свет божий, правда! И она полезла.

Сознание не успевает за действительностью. Миллионы людей уже живут в новом мире всепроникающих цифровых технологий, но по-прежнему ощущают себя обитателями привычной клетки, которая называется государством. Миллионы уже ходят без повязок на глазах, но в силу привычки видят не тот мир свободы, который вокруг них, а ту допотопную ерунду времен Навуходоносора, которая состоит из кирпичных стен, границ и клерков, бессмысленно отмечающих паспорта. Ассанж же увидел мир таким, каков он есть, что означает: прозрачным насквозь, пронизанным тончайшими нервными каналами современных коммуникаций, наполненным терабайтами самой разной информации, которую невозможно держать взаперти, потому что доступ к ней имеют тысячи людей. И он не стал разбираться в том, что в этой информации достойно внимания, а что нет — да и поди разберись в сотнях тысяч документов! — а освободил ее всю.

Мир прозрачен насквозь. Если я еду на машине и мой навигатор показывает, что за мной, обыкновенным гражданином земного шара, следят девять американских спутников, то это означает, что невидимых больше нет. Если я хожу по Интернету, а Гугл подсовывает мне рекламу, исходя из моих вкусов и предпочтений, то это означает, что наблюдению и анализу подвергаются абсолютно все: от безобидных любителей сливочного мороженого до зловредных врагов государства. Эта всеобщая видимость вполне удовлетворяла власть и бизнес до тех пор, пока речь шла о нас, управляемых и потребителях; но как же они завопили, когда оказалось, что они благодаря Ассанжу тоже открыты для всеобщего рассмотрения!

А что он сказал? А ничего особенно нового. Все или почти все, что содержится в документах Wikileaks, было известно и ранее. Гуантанамо? Стрельба по мирным людям в Ираке? Гранты, выплачиваемые одной страной правозащитникам в другой? Тоже мне новость! Но дело не в этом, дело в том, что Ассанж с непосредственностью ребенка закричал на весь мир, что король-то голый! И вдруг все мы увидели, что дипломаты, разъезжающие по миру за наш счет и нам же морочащие головы, имеют интеллектуальный уровень семиклассников, у которых нет иных ассоциаций, кроме Бэтмена и Робина; что вожди, пускающие мыльные пузыри величия, на самом деле просто потасканные клоуны, пользующиеся услугами шлюх; что министры великой обороны, выступающие перед нами с надутыми от важности лицами, на самом деле просто обыкновенные мужики с бухаловом, уговаривающие по две бутылки водки зараз. Читать это смешно. Нам, а не им. У них, судя по их реакции, случилась паника пополам с гневом.

И действительно, как он их обидел! Показал, что вся эта необозримая толпа клерков разного уровня пишет в секретных письмах друг другу какую-то мелкую чепуху, обзывается, дразнится и выдает за аналитику плоские теории, почерпнутые из ежедневных газет страны пребывания. Как такое можно простить? Разве можно простить Ассанжу, что он лишил всю эту всемирную номенклатуру ее подиума, сорвал занавес, показал ее мелкие делишки и мелкие мысли, что он лишил ее мифа о величии и невероятной серьезности власти, в который она привычно драпируется уже тысячу лет? Разве можно простить этому наивному австралийцу, что он заставил госсекретаря Клинтон месяц сидеть у телефона и извиняться за всю ту чепуху, которую наболтали в переписке ее дипломаты? Конечно, нельзя! Ты устроил месяц головной боли главе госдепа? Так сиди за это годы в тюрьме!

И с какой же дружной подлостью они все бросились его топить, этого бедного австралийского хакера! Если кто-то ищет заговор во всемирном масштабе, то он тут. Шведская прокуратура, британская полиция, американская дипломатия, швейцарские банки... кто там еще входит в этот заговор обреченных? Еще в него входят платежные системы, через которые Wikileaks получали пожертвования, и провайдеры разных стран, предоставлявшие сайту Ассанжа услуги хостинга. И как же легко французский провайдер сдал своего клиента! Как же легко, при малейшем нажиме властей, платежные системы обрубили Ассанжу каналы, по которым он мог получать пожертвования! Какой же дружной толпой они бросились его душить в углу, эти святые государства, провозглашающие демократические свободы, и этот благородный бизнес, конечно же, пуще всего на свете пекущийся о нас, людях!

Ты показал, какие мы, а мы в ответ забросаем тебя грязью липовых обвинений. Ты открыл форточку, а мы в ответ напихаем туда грязь. И вот они бегают по миру со своими рассказами о презервативах Ассанжа и думают, что это решение проблемы. Бедные, как мне их жалко! Они не понимают, где находятся, что происходит и какие перспективы открываются на ближайший уикенд. Они не понимают, откуда дует ветер и куда катится мир. Они еще не поняли невозможность цензуры в мире, в котором тысяча двести сайтов выстроились в очередь, чтобы дать зеркала гонимым и запрещенным Wikileaks.

«Пиратскую бухту» судили-судили и засудили. Четверых ее основателей приговорили к срокам и штрафам и как минимум двоих из них вынудили эмигрировать из самой свободной в мире страны Швеции. Ну и что? «Пиратская бухта», отделившись от своих создателей, продолжает существование, и на ней, как и прежде, обитают двадцать пять миллионов человек. Можно еще кого-нибудь засудить, еще кому-нибудь пришить обвинение в хищении йогуртов, ограблении игровых автоматов или сексе без презервативов, но толку от этого не будет никакого. И «Пиратская бухта», и Wikileaks все равно будут существовать, потому что потребность людей в них слишком велика, чтобы можно было уничтожить ее угрозами.

Первая мировая война в Интернете началась. Все, что было до сих пор: внедрение троянов на сайты госучреждений, DDoS-атаки на сайты отдельных фирм — в будущих учебниках истории будет названо локальными конфликтами, предвещавшими большую войну, совершенно так же, как когда-то англо-бурская и русско-японская войны предвещали Первую мировую.

Кто против кого? Фронты противостояния складывались в последние годы и к моменту ареста Ассанжа выявились с резкой отчетливостью. С одной стороны — государства, правительства, корпорации. С другой стороны — хаотический и анархический Интернет. С одной стороны — силы правопорядка, действующие в реальном мире и способные засунуть Ассанжа во вполне реальную тюрьму и наложить на четверых из «Пиратской бухты» вполне реальные штрафы. С другой стороны — группы хакеров, миллионы жителей «Пиратской бухты», тысячи членов «Пиратского интернационала», действующие в виртуальном мире и способные на массовые протестные акции в Сети, а также на удары по сайтам правительственных организаций и по экономической инфраструктуре интернет-капитализма: платежным системам, сетевым магазинам.

Это будет — да нет, уже есть! — несимметричная война, в которой одна сторона вооружена законами, которые сама для себя пишет, а другая желанием нового мира и ощущением новой свободы, на которую посягают старые пни; это будет война, во время которой одни будут вооружены дубинками, пистолетами и наручниками, а другие языком C++, методами взлома и философией децентрализованного будущего, которое не предполагает ни государств, ни границ, ни армий чиновников, ни цензуры.