Боярка: тут не закалялась сталь

         Как настоящие патриоты начали с осмотра бюста Тараса Шевченко, который очень понравился Пушистику. Памятник, конечно, не такой, как в Харькове, но тоже красивый.

         Затем прошли пешком несколько кварталов и почтили память воинов армии Украинской народной республики, которые погибли в 1919 году и похоронены на старом кладбище. При советской власти в 1924 году могилы сравняли с землей, но в 2013 году местные краеведы кладбище восстановили.

         Далее не спеша прошлись к Михайловской церкви 1901 года постройки. По сравнению с нашим последним посещением Боярки 10 лет назад храм абсолютно не изменился, поэтому внутрь не заходили, о чем вскоре сильно пожалели. Уже в краеведческом музее увидели копию красивой картины с портретом Иисуса Христа, оригинал которой находится именно в этой церкви.

         Сели в машину и двинули в центр города, где возле железнодорожного вокзала (а где же еще) полюбовались паровозом «Кукушка», как в народе прозвали модель К-15776. Рассчитан паровоз на узкую колею 750 миллиметров, вес – 23.5 тонны, длина – 12 метров. «Паровоз - один из символов спасения Киева от топливного кризиса», - пишут в умных путеводителях. Как мы узнаем дальше, никакого спасения, по крайней мере, со стороны Боярки, вообще не было.

         Во время осмотра паровоза почувствовали легкий голод и отправились в местную пиццерию на улице Крещатик. Цена вопроса - 145 грн. собственно пицца плюс еще 20 грн. за 0.3 томатного сока. Сама пиццерия немного напоминает ужгородский ресторан «Деца у нотаря». Такие же надписи на стенах, типа «Она любила кефир, пока не попробовала пиво» или «Не ругайте официанта, пока он не принесет пиццу». Рядом с нашим столиком висела инструкция: «1. Берем нож в правую руку. 2. Берем вилку в левую руку. 3. Пробуем нарезать пиццу. 4. Откладываем нож и вилку и едим руками». Сама пицца на наш субъективный вкус была, мягко говоря, не очень.

         Пока готовился продукт, отправились на поиски дачи Шолом-Алейхема, настоящая фамилия - Рабинович. Еврейский писатель, основоположник литературы на идиш, любил летом отдыхать в Боярке, которую описал под выдуманным названием «Бойберик». Этот городок упоминается в его рассказах «Тевье-молочник» и «Дачная кабала».

         Но дачу Рабиновича по адресу Крещатик, 64 найти было не просто. Сразу за номером 62 шел номер 68, а №64 и №66 куда-то пропали. Пройдя пять раз туда-сюда вдоль забора, наконец заметили не замкнутую калитку и прошли во двор к разыскиваемому дому.

         После приема пищи поехали в сторону Забирья осматривать памятник «Боярка-БАМ», установленный в 1983 году по случаю фестиваля дружбы молодежи СССР и ГДР. Увиденное превзошло все ожидания: памятник отсутствовал.

         Пришлось порыться в архивах и найти фото десятилетней давности.

         Следует заметить, что сама узкоколейка, по рассказам местных знакомых, проходила не возле дороги, а в глубине леса. Там даже был памятный знак. Но, несмотря на все усилия и их, и наши, монументальных остатков обнаружить не удалось. Есть  только фото на память сорокалетней давности.

         По дороге назад в Боярку метрах в 20 от забора школы осмотрели памятник евреям, расстрелянным в Гражданскую войну. Раньше на нем было написано, что тут похоронены евреи, замученные немцами в 41-43 годах. Местные краеведы доказали, что преступление совершили не гитлеровцы, а деникинцы в 1919 году. Остается только догадываться, что бы написали на памятнике, дойди скрепоносцы в 2014 году до Боярки…

         Краеведческий музей в Боярке, наверное, один из немногих музеев небольших городков Украины, который всегда открыт. Как сообщила экскурсовод, вход для учащихся - 5 грн., для работающих – 10. На мое замечание, что мы безработные, экскурсовод не отреагировала: пришлось платить по полной.

         Музей был открыт в 1974 году по случаю 70-летия Николая Островского и до 1992 года носил его имя. Рядом еще недавно стоял и бюст писателя.

         Но безжалостная декоммунизация отправила бюст в неизвестном направлении, а на его месте поставили какой-то горшок.

         Раз уже мы заговорили о Николае Островском, следует отметить, что он никак не мог принимать участие в строительстве узкоколейки. По крайней мере, в автобиографии он об этом не пишет ни слова. Цитируем на языке оригинала: «Мій старший брат поступив у 1914 р. на ст. Шепетівку на службу помішником слюсаря в депо і ми всею сімею приїхали в Шепетівку. Мій батько старий, 68 л., не міг вже працювати, тоді нам з братом прийшлось працювати на сім’ю. Я поступив на роботу в буфет на станції, на кухню підносити обіди. Там я пробув до 19 року, в 1919 р. поступив на матеріальний склад ст. Шепетівки різати дрова до паровика, де й проробив до 20 року. Потім поступив звіти учнем помішником кочегара на електростанції, де проробив до року. Був кубовщиком на станції в переміжку вчився в школі. В 21 році була перша конференція робітничої молоді, де я був вибраний на повітову конференцію молоді, після чого вступив в КСМУ Шепетівської організації. В серпні місяці КСМ командирувало мене в Київ до школи Залізно-дорожної (електро-техничний відділ), де я був до кінця 1922 р.»

          А если копнуть глубже, то окажется что и никакой узкоколейки в Боярке не строили. В книге «Как закалялась сталь» Островский пишет, о грабах вдоль трассы, о том, как лопаты скребли камень, а дождь смывал глину с насыпи. Так вот, в боярских лесах грабы никогда не росли – там только сосны и березы. Никаких камней и глины также не было, только песок. Следов насыпи от узкоколейки нигде в окрестностях Боярки обнаружить не удалось.

         В романе коммунист Жухрай сообщает комсомольцам, что в лесу заготовлено 210 тысяч кубометров дров, которые не на чем вывозить. Чтобы заготовить такое количество дров, по мнению известных лесников, пришлось бы вырубить более тысячи гектаров леса. То есть участок длиной в пять и шириной в два километра. Ну, нет там и никогда не было таких участков.

         Как бы то ни было, но за этот роман Островского наградили орденом Ленина, подарили дом-дачу в Сочи и квартиру в Москве, в которой он и умер в 1936 году.

         Если бюст писателя из Боярки исчез в неизвестном направлении, то памятник его герою Павке Корчагину перенесли от соседней школы, где по легенде жили комсомольцы, ко входу в музей.

    

         В самом музее, кроме упомянутого выше портрета Иисуса Христа, ничего выдающегося не обнаружили, но вспомнили, что в соседнем селе Малютянка есть музей художника Николая Пимоненко. Он известен тем, что одна его картина экспонируется в Лувре. Попасть туда можно только по предварительному звонку, поэтому, как и 10 лет назад, мы туда снова не попали.

         Осмотрев боярский музей, отправились далее искать остатки узкоколейки. Одно такое место было отмечено на Maps.me. По дороге внепланово увидели в местном лесничестве новопостроенную церковь, которую рекомендуют осмотреть многие путеводители. Осмотрели, понравилась.

         Саму узкоколейку и памятник сразу и не заметили. Но описываемой в романе насыпи там также не было.

 

         По дороге домой сделали вывод, что неинтересных мест не бывает. Даже с учетом того, что мы уже посещали Боярку 10 лет назад. А еще почему-то стало «мучительно больно, что бесцельно прожитые годы так быстро прошли!»