Смерть наркомана

Петр или как его называли друзья,  Петер, выглядел если не ужасно, то просто страшно. Осунувшееся лицо, впавшие глаза, а самое страшное это опухшие синие руки. В палате стояла невыносимая вонь от давно немытого тела, лекарств, дезинфекции и запаха, не побоюсь это сказать, разлагающейся человеческой плоти. Узнал меня сразу, задал всего один вопрос. “Я выйду отсюда, меня вылечат?”  Жалости к умирающему, а точнее к тяжело больному человеку не было.

 

“Скорей всего нет. Ты утратил, все возможности вернуться к нормальной жизни. Все, что произошло - это твой выбор. Так, что не теряй времени. Пиши историю своей жизни”   Сказав это, бросил на кровать тетрадь и несколько шариковых ручек. Пошел пообщаться с лечащим врачом. “ У него нет практически шансов. Началось общее заражение крови. Он, постоянно делая инъекции, вносил инфекцию. Делаем все возможное и даже больше. Мать снабжает всеми необходимыми лекарственными препаратами, которых у нас нет” был монолог врача. Чувств сострадания к своим больным и пациентам у этого пожилого человека не было. Да и быть не могло. Годами он наблюдал, как наркоманы убивают себя.

 

Вопросов не задавал. Все началось пять лет назад. Пришел поздравить свою бывшую учительницу с днем рождения. Отмечали в узком семейном кругу. Семья жила недалеко от центра столицы. Старый добротный дом, как принято говорить, сталинской постройки. Трехкомнатная квартира с высокими потолками и огромными окнами располагалась на втором этаже пятиэтажного дома.

 

 

Квартира, которую они получили, была заветным  призом, который они ожидали не один десяток лет. Муж Нины Ивановны тридцать лет  посвятил,   служению отечеству, а проще Советской Армии. Очень давно мы жили с ними  в одном доме. Мы в двухкомнатной квартире на пятом этаже, они на втором. Тогда наши квартиры считались дворцами, ведь большинство людей   продолжали ютиться в коммуналках.

 

 

По воле обстоятельств, после завершения армейской карьеры, партия оказала мне доверие и направила для дальнейшего прохождения службы в МВД. Так вот оправдывая это доверие, пришлось мне заниматься   борьбой с незаконным распространением наркотиков. В те далекие, советские времена, проблемы наркомании не существовало, как и не существовало специализированных подразделений в милиции. Всем занимался уголовный розыск. Наши доморощенные наркоманы в основном занимались сбором и перепродажей маковой соломки, из который, изготавливали экстракт опия.

 

 

Приходилось в период созревания мака сопровождать пригородные поезда и выявлять груз маковой соломки, проверять поезда дальнего следования. Самое страшное, что из года в год их, наркоманов становилось все больше и больше. В официальной, государственной статистике, которая была открыта для всех - этой проблемы не существовало. 

 

 

Торжество подходили к завершению. Пора было и честь знать. Начал прощаться, но Петра нигде не было.   Он был в ванной комнате и через закрытые двери сообщил, что через минуту выйдет.   Полгода назад, когда мы встретились, в центре столице мальчишка курил травку. Скорее всего, тогда в толпе его бы не заметил, привлек моё внимание запах “травки”. Он потягивал косячок. “Мне дали попробовать, покурю и больше не буду” – сообщил он тогда.   “Так не бывает, потом в тянешься и сядешь на иглу” – изрек я и решил сообщить о встрече родителям.

 

Двери ванной открылись, глаза Петра светились или точнее в них был кайф. Всегда носивший футболки и тенниски с коротким рукавом, теперь он был в рубашке с длинными рукавами.

“Пойдемте, я Вас провожу” - предложил он. Как только мы спустились  на первый этаж, где возле лифта был вестибюль, я остановился. Схватив его за левую руку, резко поднял рукав рубашки, настолько резко, что отлетели пуговицы. На изгибе руки просматривалась “дорожка”, от серии инъекций.   Стало ясно, Петр колется и давно.

 

И снова он сказал, что только попробовал и больше не будет, колоться. За время своей службы пришлось неоднократно слушать подобные обещания. Обещания, которым давно не верил. Портить праздник своей учительнице не хотелось.

 

На следующий день, с тяжелым сердцем набрал её рабочий номер телефона. Она работала директором престижной школы. Школы, в которой так же, были ученики, курящие  травку. Находясь однажды в её кабинете, наблюдал, как в школьном дворе старшеклассники делали друг другу инъекции.  Тогда она мне не поверила, подобное не могло  случиться в её школе, в которой занимались дети советской элиты среднего звена. Тем более этого  не могло случиться  с её сыном отличником, он занимался, был студентом техникума, должен был стать программистом.

 

Все, что я говорил, она слушала, молча, не перебивала. Я понимал, что все сказанное вызвало у неё шок. “Ты, наверное, ошибаешься, он не такой, он не может этого делать, он мой сын” - говорила она рыдая.

“Мне больно об этом говорить, но все, что вы услышали, правда. Его необходимо срочно лечить. Он должен уехать из города, туда, где нет знакомых и товарищей, таких же наркоманов, как и он” 

Потом, как последний аргумент передал по факсу памятку для родителей, вот как она выглядела.

 

“Есть признаки, которые очень сильно выдают наркомана.

Это:

 

Она положила трубку, и я услышал короткие звонки.  Работы было много   постепенно, я стал забывать о том, что произошло. Дома появлялся крайне редко, так как довольно часто отправлялся в командировки. Прошло несколько месяцев. Дежурный по управлению сообщил, что ко мне пришла женщина. “Это Ваша УЧИТЕЛЬНИЦА, она пришла с сыном и хочет поговорить” - выпалил он.

 

Понял, предстоит тяжелый разговор. Петр выглядел вполне здоровым человеком, а вот мать явно устала и выглядела постаревшей. “Петра лечили, в клинике, уже три месяца, не колется, поговори с ним объясни ему, как кончают наркоманы” – просила она.

 

Снова пришлось   говорить прописные истины. Предлагать увезти сына подальше от компании. У неё была работа, карьерный рост, в скором времени она должна была возглавить районный отдел образования. Была надежда, что сын пообещал и выполнит своё обещание.  Я в это не верил.

 

 

Прошел год. Я узнал, что  за это время Петра лечили несколько раз дома, потом в обычной больнице, снова дома. После того, как он начал воровать дома деньги, а потом и выносить ценные вещи сердце отца не выдержало. На похоронах в очередной раз пришлось услышать обещания, что всё он решил бросить, больше не будет колоться.

 

Пришлось снова убеждать его. Хотя отлично понимал, что все это бесполезно. Бесполезно потому, что он возвращался  в свой круг. Круг тех людей, которые в трудную минуту принесут дозу.   “Легче соскочить с крыши дома, чем с иглы” - так говорят наркоманы и это правда.

 

Бывшие ученики помогали, устраивали Петра в различные клиники, находили врачей и народных целителей. Заканчивался курс лечения, проходило всего несколько месяцев, он начинал колоться снова и снова. Учебу пришлось оставить, с работы, на которую его устроили, выгнали. Он стал воровать и неделями не появлялся на рабочем месте.

 

 

Мать продала квартиру в престижном районе, и они переехали в двухкомнатную “хрущовку”. Нужны были, деньги на лечения и таким образом она пыталась, изолировать его от компании наркоманов. Но было поздно. Все реже и реже она видела сына дома. Где он пропадал, не знала, а только догадывалась.

 

Звонок в квартире раздался поздно вечером. Звонил врач, который сообщил, в отделение скорая медицинская помощь привезла сына. Он в критическом состоянии и она может утром его проведать.

 

Ей нужна была поддержка, и она попросила, что бы мы пошли вместе. Я ушел, оставив тетрадь, а она осталась с ним. Прошла неделя. Она сообщила, что Петр скончался, и просила прийти на похороны. Отказать не смог. Кроме малочисленных близких родственников на кладбище ни кто не пришел.  После скорбной  церемонии, дома мне передали тетрадь. Разобрать, что было написано, было предельно сложно. В течение месяца, вооружившись лупой, расшифровывал, написанное.. Это была исповедь наркомана.

 

Это малая часть из того, что смог расшифровать. По всей видимости,  руки его не слушались, поэтому на бумагу ложились в большинстве каракули, а не буквы.

 

ВОТ ЕГО ДНЕВНИК:

 

“ Я жил в нормальной семье с нормальными родителями. Был окружен вниманием и заботой. В школе учился только на отлично. Иначе было нельзя. Мать учительница, а значить и должен поддерживать её авторитет. Она всегда настаивала на том, что заниматься должен в школе только в той, где она не преподает.

 

 

Впереди у меня было светлое, безоблачное  будущие. Появилась девушка, которая нравилась родителям, я её матери. Когда человек появляется на свет, он свято верит в то, что с ним ни чего не может случиться. Так было и со мной. Мои друзья и одноклассники курили анашу и рассказывали, какой получают кайф. Выкурить просто сигарету мог, мне это нравилось, но травку ни когда. Мне казалось, что я намного их умнее. Но однажды мне протянули косячок и прежде, чем затянутся, предложили спросить разрешения у родителей. Потом я и сам начал доставать травку. Втянулся. Мне понравилось.

 

 

Постепенно они начали колоться, а я был уверен в том, что я не такой и это не моё. Но наступил тот день, когда я поругался со своей девушкой, а потом с родителями. Там во дворе мне предложили поднять настроение. Решил рискнуть. Вспомнил, меня предупреждали, что этим могу закончить.  Но это они не смогут бросить, а я смогу. Не смог.

 

Вначале мне хватало одной дозы на неделю. Кололся за компанию. “Друзья” всегда готовы были поделиться. За удовольствие надо платить. Когда я плотно сел на иглу, благотворительность прекратилась.

 

 

Занимаясь в техникуме начал подрабатывать, чинить электронику. Появились карманные деньги, которых хватало для того, чтобы сводить подружку в кино, угостить мороженным.  Теперь дденег стало катастрофически не хватать. Прекратились походы в кино и свидания. Нужно было искать деньги на дозу.

  

Она все поняла и не бросила меня. Убеждала, что я должен бросить, оставить свою компанию. Просила задуматься о будущем, о детях, которые будут рождаться от отца наркомана. Я думал только о том, где достать дозу и деньги.

 

Я любил по настоящему только “кайф”, который наступал от дозы. Жизнь проходила от дозы к дозе. Она, доза, была моей жизнью. Когда её не было, жизнь кончалась. Денег катастрофически не хватало. Мои подработки не покрывали мои потребности.

 

 

 

Однажды я увидел, что портмоне отца лежит на письменном столе. Он давно был на пенсии и продолжал работать. Без зазрения совести   украл из кошелька 50 рублей. Акция осталась незамеченной  для отца. На украденные деньги купил “кайф”. Потом меня сорвало с тормозов. Начал регулярно опустошал кошельки и карманы родителей. 

 

Деньги от меня начали прятать. На дверях двух комнат врезали замки, которые постоянно были закрыты.

 

Меня все время лечили. Пока были деньги - в частных клиниках и у народных целителей. Несколько раз мать с отцом организовывали лечение дома. Они по очереди брали отпуск и контролировали каждый мой шаг. Я думал, что наступает тот момент, когда смогу соскочить с иглы. Мне было страшно, потому что дважды у меня была ломка. Боль распространялась по суставам, получал свою дозу боли позвоночник и она, боль уходила внутрь. Я корчился от боли и вопил, что бы мне дали дозу. Мне промывали кровь множество раз. Родителей подменяли родственники, которые приехали из Ленинграда и Донецка. Проходили недели изоляции и лечения. Потом была реабилитация, а точнее продолжение домашнего ареста. Мать договорилась в техникуме и меня перевели на заочную форму обучения.

 

Занимался я дома и довольно успешно. Сдал все задолженности и был переведен на третий курс. Все и я, в том числе думал, что жизнь налаживается. Снова встречался с подружкой, снова кино и мороженное. …

 

Сорвался в очередной раз через полгода, когда встретил своего одноклассника. Мы вместе сели на иглу. Мне казалось, я соскочил. Меня лечили, а его родителей, которые работали дворниками, денег на лечение естественно не было. Он успел за это время получить условный срок заключения за кражу. Попался на базаре, украл деньги, нужна была доза. И теперь у него начиналась ломка. Зная, что это такое помог ему. Дал денег. Как я снова укололся, не знаю и не помню. Дома родители ни чего не заметили. Я был на верху блаженства, не понимая того, что снова сделал шаг к краю пропасти. ..

 

Снова прятал шприцы в туалете, снова кололся. Когда отец застал меня вводящим дозу, у него случился сердечный приступ. Его увезли в госпиталь, меня выгнали с работы. Обнаружили на рабочем месте под кайфом, а потом провели ревизию. Была большая недостача, которую погасила мать. В милицию не заявляли, мать упросила этого не делать.  Её просьбу выполнили, ведь она учила моего начальника. А потом и его детей.

 

Мамин знакомый организовал мой призыв в армию. В ВОЕНКОМАТЕ   прошел военно-врачебную комиссию, которая сделала вывод, что к службе я не годен. Наркоманы в армии не нужны…

 

После этого прошло больше трех месяцев, дома я практически не появлялся. Жили с друзьями в заброшенном доме, в постоянном ожидании, когда будет готова очередная порция ширки. Там нас всех и накрыла милиция.  В  РОВД  меня держали двое суток. Потом отправили в суд, где судья объявил мне, что за совершение мелкого хулиганства, я арестован сроком на 15 суток. ..

 

У меня началась ломка, я орал просил дозу, а потом просил, чтобы вызвали скорую помощь. Очнулся в больнице. Доктор, который стоял рядом смотрел на меня с презрением. “Когда вы уже все издохнете? Трачу на вас время и дефицитные медикаменты, которые нужны больным людям” – сказал он. “ Я тоже человек! Я болен! Мне нужна Ваша помощь! Позвоните моим родителям!”

“Позвоню, когда ты сдохнешь!!!”   ответил он. Однако уточнил мои данные и номер телефона родителей. ..

 

Вечером пришла мать. В палате лежало семь человек. Кроме кроватей был один стул на всех. Все находящиеся в палате были наркоманами со стажем. Некоторые из них дошли до той черты, когда только смерть может успокоить боль. Мать плакала, я обещал опять завязать и больше её не расстраивать, хотя понимал, что снова её обманываю.  В такой убогой больнице я еще не лечился. Несколько ночей не спал. Трое из обитателей палаты всю ночь орали. У них была ломка. Их привязали к кроватям, сделали уколы и до утра не обращали на них внимание. …

 

У меня ломка прошла быстро. Я понимал, что могу попытаться бросить. Палату проверяли каждое утро во время врачебного обхода. Друзья ухитрялись передавать ширку для больных.  Заведующий если находил шприцы или травку мгновенно выписывал. …

 

Пустой шприц нашли под матрасом моей койки. Я плакал, умолял меня не выписывать, клялся, что это не мой шприц.   Через тридцать минут меня выставили за двери. Я даже не знал, где нахожусь, как добраться к дому. В кармане у меня была справка о том, что меня лечили и выписали за нарушения режима и только несколько монет. Домой я не звонил, позвонил своему школьному товарищу, который промышлял продажей ширки и сам её употреблял. …

 

Он приехал за мной на такси. У него дома, чуть не потерял сознание от знакомых запахов. На кухне готовили ширку. Ожидание было невыносимым. Организм снова требовал дозы. Мне дали в долг.

 

Уже, полгода, я не жил дома. Я вообще не жил. Я ждал той минуты, когда смогу уколоться. Пока были силы, подрабатывал грузчиком на базарах, потом начал собирать пустые бутылки и макулатуру, воровать по мелочи цветной металл.  Ночевал в подвалах и на чердаках. Старые друзья меня просто не узнавали. Что я ел? Не знаю, ел ли я вообще. ..

 

Мы жили коммуной или стаей. Денег практически не было. У каждого был свой шприц, которым пользовался до тех пор, пока он не ломался. Начали отекать руки и ноги, потом синеть. На меня не обращали внимание. Я мешал всем, я не приносил денег и еды. Меня выгнали или я сам ушёл не знаю. Очнулся под забором. Осень, дождь, сырость на улице и внутри самого тела. Ломка и боль. Что происходит, не понимал, веки опухли, все плыло перед глазами. Я терял постоянно сознание. Слышал, как кто-то говорил, чтобы меня не трогали. Если умру, то это облегчение для родных и меня. Что будет потом, потом будет тьма и тоже ломка….

 

Мне хочется жить. Мне хочется начать все сначала. Мать уже не плачет, она смирилась с тем, что это конец…

 

Наверное, я любил своих родителей, не любил только себя   “

 

Я отдал тетрадь с исповедью и расшифровками в  реабилитационный центр для наркоманов. Мы заняты работой и созданием будущего для своих детей, а они в это время строят свою жизнь сами, часто наши и их планы диаметрально противоположны.

 

Приходя, на кладбище к могилам своих родных, подхожу к обелиску, на котором написано “ Трагически погиб  на 21 году жизни” именно погиб, а не умер.… Прошло 15 лет. Растет количество наркоманов. Тех, кто в конечном итоге трагически погибнет. Официальная статистика далека от действительности. У нас в государстве большое количество всевозможных программ направленных на профилактику и борьбу с незаконным распространением наркотиков, СПИДом, торговлей людьми. Более благополучные государства не могут справиться с этой проблемой, а говорить, что у нас делается все возможное, в этом направлении просто нельзя.

Отсутствие финансирования и квалифицированных кадров - самая большая проблема.

 

 

63% украинских детей в свои 15 лет уже имеют опыт курения, 91% - уже употребляли алкоголь, а 14% - курили марихуану.

Об этом свидетельствуют результаты опроса Украинского института социальных исследований им. О.Яременко, проведенного при поддержке Детского фонда ООН (ЮНИСЕФ).

Это международное исследование уже в четвертый раз проводится в Украине. Результаты сравнения неутешительны - в Украине увеличивается количество детей, которые еженедельно употребляют алкоголь. Это приобретает массовый характер и превращается в стиль жизни, говорит председатель правления Украинского института социальных исследований Ольга Балакирева.

"Практически пятая часть одногодок нам сказала, что их друзья по меньшей мере раз в неделю напиваются. 22% дали такой ответ. Выходит, что почти половина подростков в выходные пьянствует", - замечает Балакирева.

В то же время за четырнадцать лет европейских исследований впервые в Украине обнаружена тенденция к снижению количества тех детей, которые достаточно рано начинают курить. "Можно констатировать, что те антитабачные программы, которые внедряются, они влияют, но не так эффективно, как хотелось бы. В настоящий момент у нас курит ежедневно каждый пятый из подростков", - сказала Балакирева.

Она также отметила, что наркотики украинские дети стали употреблять реже, осознавая риск от их употребления. Социологи и ЮНИСЕФ допускают, что употребления детьми алкоголя, сигарет и психотропных веществ может вскоре отразиться на демографической ситуации в Украине. Поэтому призывают власть принимать меры для ограждения детей от вредных привычек. Следующий европейский опрос будет проведен в 2011-м году.

http://www.liveinternet.ru/users/soledar/post104100635/

 

Наркомания в Украине увеличивается на 8% в год – тенденция одна из самых высоких в мире. 70% наркоманов – молодые люди до 25 лет. Женская наркомания в Украине в процентном соотношении – самая высокая в Европе. Наркомания в Украине оказывает влияние (и в будущем это влияние многократно возрастет) на негативную демографическую ситуацию.

Наркомания в Украине в советские годы прошлого века с 30 по 60 годы практически отсутствовала. Тяжкая жизнь и жесткий политический режим, плюс закрытость границы и неконвертируемый рубль (иностранной наркомафии не нужный) сделали здесь пользу. Наркомания в Украине – для того времени была мифом. Но наркомания в Украине по ряду причин стремительно стала набирать обороты в период афганской войны. Наркомания в Украине стала явлением. В военных самолетах и грузовиках маковая соломка и конопля устремилась в Украину. В девяностых годах наркомания в Украине увеличивалась бешеными темпами. Наркомания в Украине увеличивалась при помощи таких наркотиков как ацетилированый опий, вырабатываемый из маковой соломки (ширка), недорогой первитин (винт), эфедрин.

Наркомания в Украине расширяется из-за распространителей, а точки по продаже наркотиков плодятся как грибы в дождь. Наркомания в Украине теперь под контролем. Тонны, не уничтоженной маковой соломки растеклись по стране в точки продаж ширки, находящиеся под контролем оборотней в погонах и начала увеличиваться наркомания в Украине.

Наркомания в Украине расцвела пышным цветом алых полей. Трамадол, опиумного ряда синтетический наркотик десять лет фактически был в свободной продаже как обесболивающий препарат. Его производили как легально на фармзаводах, так и не легально. Объем трамадола, поступавший в продажу, в 50 раз превышал его потребность для больных. Трамадольная наркомания в Украине принесла смертей и инвалидностей среди молодежи не менее 20 000 в год.

Наркомания в Украине заставила народ бороться за свое будущее. Трамадольная наркомания в Украине продолжалась годы и годы. Только под давлением многочисленных акций общественных организаций трамадол был официально признан наркотиком. Квоты, производства были уменьшены, но тонны трамадола не уничтожены. Видимо наркомания в Украине выгодна кому-то. Пока наркомания в Украине просто направила свое внимание на другие наркотики.

Заинтересованным ведомствам предлагаю послать своих сотрудников в дома, которые расположены вблизи учебных заведений. Пускай они пройдут с верхних этажей на нижние. Все, что они увидят, должно подсказать, насколько запущено решение проблемы.