Достучаться до небес. Часть 5

Утро началось с препирания с хозяином лоджа. К счету за ночлег и еду приплюсовали 1000 рупий за отопление столовки ночью. При этом, как предполагал Гуталин, никто топить и не собирался. Но деньги получить хотели. Впрочем, поупиравшись для приличия, хитрый шерп развел руками. Как в известном анекдоте про официанта: «Ну, не получилось».

 

Сегодня у нас очень короткий трек. Нужно набрать 360 метров высоты по простой тропе без резких перепадов. Идем расслабившись. Чувствую, что мой рюкзак стал намного легче. При этом вещей меньше не стало, разве две пары использованных носков выкинул и пару упаковок гематогена раздал. Наверное, я просто привык.

 

Природа вокруг изменилась. Деревьев уже нет, лишь изредка встречаются жиденькие кустики можжевельника да пучки жухлой травы. На другой стороне ущелья видна жуткого вида тропа из Драгнака в Портсэ. Такое ощущение, что тропа «нарисована» просто на отвесной скале.

 

Пришли перекусить в поселок со смешным названием Луза. На входе в Лузу мани-стоун раскрашен в жовто-блакитні кольори. Шутим по поводу духовного життя гуцулів Непальщини. В лодже, куда зашли попить чайку с чапати, хозяйская дочка, чумазая девчушка лет пяти, смело залезла Юре на колени и начала ковыряться в его цифровичке. Даже пыталась нас фотографировать. Гуталин рассказывает правдивую версию пожара на Приюте 11.

 

 

Идем дальше в Мачермо. Рядом бредут с полдюжины яков. На склоне много вытоптанных яками извилистых тропок-канавок. По ним, как по узкоколейке, яки развивают иногда довольно большую скорость. Летают, аки одесские трамваи.

 

Пришли в Мачермо. Поселок знаменит тем, что здесь в 1975 году крайний раз видели Йети. Снежный человек, очевидно, гонимый голодом, спустился с неприступных заснеженных вершин и напал на женщину-шерпу, гнавшую череду яков. Шерпка спряталась в одном из домов, а неандерталец, на глазах испуганных жителей деревни, убил трех яков, насытился и был таков. Разговаривал по этому поводу с местными. Говорят, есть тут такие. Никто давно воочию Йети не видал, но где-то они рядом ошиваются. Бывает, яки, животные меланхоличные и не имеющие естественных врагов, обычно задумчиво бредущие тропами или спокойно жующие травку, вдруг сбиваются в кучу вокруг вожаков и, ощетинившись рогами и поминутно оглядываясь куда-то вверх, в сторону нависающих скал, метутся, что есть мочи поближе к людскому жилью.

 

 Селимся в лодж. Возле лоджа большая поилка с водой. Вода на солнышке прогрелась – можно умыться, побриться и вымыть голову. Шикарно! В столовке Гуталин рассказывает историю про «Маузер» Папанина и включает на своем мобильнике песни про Че Гевару, нетленку Вишмастера и «Песню бомбардировщиков». «…Мы летим, ковыляя во тьме, мы ползем на последнем крыле. Бак пробит, хвост горит, и машина летит на честном слове и на одном крыле…». Вспомнив Yeti AirLines, все жутко веселятся.

 

Песня становится гимном нашей экспедиции. Понять причину нашего веселья пытается американец из Остина. Он даже отложил на время в сторону зачитанный томик Достоевского. (Боже, ну как такое можно читать?). Парень идет по тому же маршруту, что и мы, только против часовой стрелки (с точки зрения буддизма нефеншуйно он поступает). Рассказывает о состоянии перевала Чо Ла Пасс. Мы взяли из Катманду ледоруб, пару кошек и веревку, на случай, если перевал закрыт снегом и придется провешивать перила. Но техасец уверяет, что наверху все ОК.

 

Принесли заказанную еду. Очень вкусно. Замечаю на стене какой-то диплом, подхожу, читаю. Сертификат выдан некоему Чулдим Дордже Шерпа о том, что он осенью 1989 года в составе японской экспедиции под руководством Доктора Кена Каназавы взошел на Эверест. Интересуюсь у парня, который нам еду приносит, кто это. Тот, смущенно улыбаясь, сообщает, что это его папа. «Папа шесть раз ходил на Эверест и раз на Чо-Ойу». Спрашиваю, а где он сейчас. А героический папа сейчас как раз на кухне, жарит нам момо. Отправляюсь на кухню, пожать руку папе. Очуметь! Не каждый день доводится кушать ужин, приготовленный шестикратным покорителем вершины мира. Кстати, Лодж построен как раз на премиальные за участие в экспедициях. Вот так вот бывает.

 

Yaki-momo от Чулдим Дордже Шерпа выше всяких похвал. Спрашиваю, what about yeti-momo? Ответ не заставил себя ждать: No problem, but it’s a little bit expensive and demands some time to wait.

 

Шуткуем дальше на тему снежных людей. Как звать детеныша Йети? Mini-Yeti? На этой волне разбредаемся по камерам. За окном по небу с безумным количеством звезд разлетаются искрами метеоры. Где-то среди скал укладывается спать Йети.

 

 

 

Утром в лодж пришел улыбчивый, загоревший до черна парень в шортах и футболке. Швейцарец. Спешит в Луклу – там его ждет мама. Говорит, соскучилась, давно не видела, специально прилетела из Берна встречать сына из трека. А как долго продолжается трек? 92 дня! Парень обошел базовые лагеря всех восьмитысячников. Чудеса!

 

Итак, сегодня нам предстоит набрать еще 300 метров и выйти к озеру Гокья. Сначала тропа бежит вниз, идется очень легко. Подозрительно легко. За деревушкой Пангга начинаются, как я их называл, «адреналиновые тропы». Очень узкая тропа прилепилась к скалам, множество мостков и лесенок, выложенных из камня и непонятно каким чудом удерживающиеся на отвесной скале. Местами обледенение. Тут я по-настоящему осознал, что, кажется, боюсь высоты. Вниз смотреть совсем не хочется.

 

Облегченно вздыхаю, когда этот кошмар, наконец, закончился. Возле «первого» озера догоняю убежавшего вперед Игоря, ждем остальных. Озеро Лонгпонга находится на высоте 4710 метров и особо не впечатляет. Небольшой ставок, какие-то утки плавают. Зато следующее «второе» озеро Тауджунг Чо (4740) способно удивить кого угодно. Окруженное жутковатого вида черными скалами, озеро издает странные звуки. Так в голливудских блокбастерах звучат выстрелы бластеров. По всей видимости, это трескается тонкая ледяная пленка, покрывающая часть озера. Иногда звуки сливаются в протяжную кононаду, которая возвращается эхом с вершин протяжным воем Йети. Жутковато. Но при этом завораживает и можно стоять на берегу до бесконечности, высматривая на окружающих склонах – не мелькнет ли среди валунов огромная согбенная фигура.

 

Из транса меня выводит какая-то живность под ногами. Какой-то суслик метнулся среди комней. Странно. На первый взягляд местность абсолютно безжизненная.

 

За следующим поворотом открывается озеро Дуд Покхари (4750), которое все называет просто озером Гокья. Величественный вид. Огромное озеро пронзительно-изумрудного цвета. Табличка на берегу сообщает, что глубина озера 45 метров и категорически запрещает стирать что-либо в водах этого чуда.

 

Селимся в Gokyo Lake Side Lodge. Поселок Гокьйо стоит на самом берегу озера, у подножья величественной горы Гокьйо Ри и из него чудесно видно вершину Чо-Ойу (8201).

 

 

До вечера еще далеко, сидим в нагретой солнцем столовке, кушаем чапати, традиционно с салом и чесноком. Настя вынула палочки из узла на голове и распустила косу. Ого! Волосы по длине ниже попы. Хозяйка лоджа в изумлении. Распускает свои волосы – у нее едва до середины спины. Смеясь, говорит, что Настя – настоящая sherpa-woman.

 

Пока светло, сбегал налегке на Гокьйо Ри. Поднялся метров на двести и сдох. К тому же, наверху ветер. Прикидываю, что где-то под 5000 метров поднялся. Вид отсюда изумительный. Вечереет. Делаю пару снимков и спешу вниз.

 

 

«Адреналиновые тропы» здорово всех вымотали и Russian Diamox в этот вечер не принимали. В поселке обнаружился Интернет! В холодной комнатенке жужжит сервер, молодой индиец берет из стопки нетбуков машинку любого цвета – на твой выбор, подключает. Минута 20 рупий. Тормозит ужасно. Отправил домой весточку, возвращаюсь в лодж, где уже разжигают печку. Возле печки сидит какой-то Йети в комбинезоне и пытается согреться. Американец. Рассказал про фазанов – символ Непала. Гуталин с Настей носятся с аппаратурой. Они собираются поставить камеры на штативах на полночи с открытыми диафрагмами, чтобы заснять вращение звездного неба. Юра ушел в местный магазин за батарейками. Я, памятуя опыт покупки батареек в Непале, заглянул в шоп ради любопытства. Шоколадки, сувениры, батарейки, всякая мелочовка. Очень много книг! Удивился бы, если бы не видел этих странных англичан, поголовно углубленных в чтение.

 

Накануне восхождения на Гокьйо Ри долго не засиживаемся. Вместе с пуховым одеялом урвал шерстяной плед. Столкнулся с забавным проявлением статического электричества. Когда ворочаешься под пледом, по нему проскакивают ослепительные в темноте искры. Самый прикол, когда моргаешь – между ресницами проскакивают искры. Поискрив немного, засыпаю.

 

 

 

 

 

Ярко освещенный Чо-Ойу разбудил Гокьйо нестерпимым блеском снега. Идем на Гокьйо Ри. На восхождение взял в рюкзак куртку и штаны, под шорты поддел термобелье. Идем ввосьмером: все, кроме Юли и двое шерпов. Юля чувствует себя не очень хорошо и решает остаться внизу.

 

Портеры несут наверх фотоаппаратуру – она у наших фотографов очень тяжелая. Предстоит поднять все это барахло на 610 метров вверх. Поднялись с Ялтинским за час. Я иду по своему принципу «не останавливаться!». Упираюсь палками. Игорь догнал меня на склоне, подпер сзади, на мое предложение пропустить его вперед отказывается. Так «паровозиком» за час и добежали. По пути обогнали пару группок восходителей.

 

 

Наверху намотаны гирлянды флажков, какие-то валуны. Падаем среди валунов отдышаться, пьем напиток из термоса (не чай, а кипяток с разбавленным в нем апельсиновым порошком, типа Yupi, с витаминами). Когда отдышались и смогли осмотреться, восторгам не было предела. С вершины Гокьйо Ри видны сразу четыре восьмитысячника. Эверест, Лходзе, Макалу, Чо-Ойу – как на ладони. Сверху чудесно видны и все три озера.

 

Тусуемся на вершине. Поднимается группка в оранжевых куртках. Сингапурцы. Говорят, летели с нами из Катманду в одном самолете, узнали меня по шортам. Потом пришел Гуталин с шерпом, полез по камням на другую сторону вершинки ставить штатив. Начинает болеть голова, начинает слегка штормить. Горняшка краем цепляет. Брожу по вершинке. Посреди вершины установлена на подставке маленькая фигурка Будды. Надпись гласит, что эта ступа воздвигнута в память Эдгара Миллера Младшего родителями и друзьями. Тело восходителя осталось где-то на склонах Эвереста. Позже в Перичче видел фамилию Миллера среди списков погибших на Эвересте.

 

Пришла Настя, сразу повалилась под камушек отдыхать. Вышел Йогурт, деловито расставляет штатив. Двое новозеландцев, отец и сын, просят сфоткать их на фоне Эвереста, Лходзе и Макалу. Пока щелкал киви, на вершину выходит Юра со вторым шерпом. Решаем перекусить. Спрятавшись от ветра среди камней, раскладываем колбаску, сальцо, орешки, шоколад. Рядом на камнях появилась наглая птичка и Настя кормит ее орешками прямо с ладони. Из-под валунов вылезла какая-то мышь. Села, смотрит на наше пиршество, не убегает. Гуталин сказал, что это шиншилла. Ложу на ладонь орешек, протягиваю крысенышу. Шиншилла смешно подходит на задних лапках к ладони и не спеша, размеренно… начинает грызть мой мизинец. Вау, больно! Отдергиваю руку, тварь отпрыгивает на полметра и сидит, втыкает, как ни в чем ни бывало. Ну, конечно. Я колбасу резал, у меня пальцы ей пахнут. Чуть не прокусила, тварь! Еще раз пытаюсь дать ей орешек, опять подошла, опять укусила, уже за другой палец. Нет, так дело не пойдет. Бросил ей орешек, шиншилла схватила трофей и метнулась под камни. Да уж, такая маленькая, а такая вредная. Интересно, сколько таких тварей нужно набить, чтобы шубу пошить?

 

 Гуталин показывает, где расположен перевал Чо Ла, где какие вершинки. Особенно Чоладзе поражает. И горка красивая и название напоминает Джубадзе из «Звездных войн». Еще Сергей показывает наш завтрашний маршрут. Поскольку тропу из Лонгпо в Драгнак завалило, пойдем через ледник Нгозумба прямо, то есть навпростець. Шерпы знают какую-то тропу. Ок.

 

Вешаем принесенные снизу флажки, фотографируемся на фоне Эвереста с флагом Украины и я сваливаю вниз. Голова начинает болеть сильней, я спешу сбросить высоту. Настя, Игорь и Юра тоже спускаются, обое Серег, Гуталин и Йогурт, остаются на вечернюю съемку.

Внизу Юра устраивает медпункт. Захожу в столовку, он сидит со стетоскопом и тонометром и меряет шерпам давление. У всех около 110/70. У меня 130/90. А чо это значит?

 

Пришла Настя и сразу залегла спать прямо в столовке на лавке. Юля за день отдохнула, сходила на морену ледника и выглядит молодцом.

 

Сереги возвращаются уже в темноте. Из столовки через окно видно, как мечется огонек фонарика на склоне. Рассказывают, что к вечеру на вершине целый выводок шиншилл вылез. Можно было на шубу насобирать. Сегодня на ужин Meat Curry Rice. Посмотрели, что шерпы едят и себе заказали. Мясо с рисом, овощами и соусом. Очень вкусно. Причем приносят добавки, сколько сможешь съесть. Обожравшись, ухожу спать.

 

 

 

Сегодня – короткий переход, поэтому мы с утра никуда не спешим. Хотел выспаться, не дали. С самого рассвета грохот в лодже – откуда-то привалила толпа народу. Приходится вставать и идти завтракать. После завтрака чистим чакры. Т.е. купаемся в озере. Настя, по слухам, первой открыла пляжный сезон на Гималайских пляжах. Гуталин с головой ныряет в этот бирюзовый холод. Я не ныряю, а просто чинно проплываю круг почета и как ошпаренный выскакиваю из озера. Очень холодная вода. Дальняя половина озера покрыта льдом, да и на нашем берегу, когда в воду входишь, под ногами на камнях ледок хрустит. Но вода чистейшая. В ней ничего не живет – ни рыбы, ни водорослей, ни бактерий. Местные военные просвечивали озеро сонарами – ничего не нашли.

 

 

Почистив чакры, отправляемся в путь. Наши портеры уже ушли, оставили одного проводника, чтобы показывать нам тропу. Перевалив через морену, идем по леднику Нгозумба. Вчера мы хорошенько рассмотрели ледник в с вершины Гокьйо Ри. Весь ледник завален валунами и засыпан серым песком мельчайшей консистенции – похожим на сухой цемент. Ни травинки, ни былинки на леднике нет – вокруг расстилается абсолютно безжизненный лунный пейзаж. Кое-где из трещин блестит ослепительно белый лед. Встречаются и озера, прямо на леднике. В общем, ничего примечательного. Пересекаем ледник, переваливаем через морену с другой стороны и по тропинке, не напрягаясь, задолго до заката добираемся до Драгнага. Драгнаг состоит всего из двух лодж, работает только один – Cho La Pass Lodge. Здесь и останавливаемся. Типичный медвежий угол. Никаких особых красот отсюда не видно – закрывают близлежащие склоны и морена. Прямо за Драгнагом начинается ущелье, которое ведет к перевалу Чо Ла.

 

 

Лодж бессовестно дорогой, но симпатичный. Оказывается, внутри масса народу собралась – все идут завтра на перевал. Тут же встречаем давешних киви, сингапурцев, голландцев знакомых, толстого китайца (ходит с камерой Сони Альфа), англичан. Перед ужином на ручье спонтанный банный день – пока солнце не село. Киви-старший показывает мне на горизонт и говорит, что погода меняется. Хм, чтобы это значило?

 

В столовке тепло настолько, что не обязательно грудиться вокруг печки. Народ активно общается. Датчи пытались позвонить по местному ISD-телефону, но связи нет. На стене среди наклеек нахожу лейбу чешских велобайкеров. Интересно, они сюда с велосипедами доползли или на своих двоих? Рядом висит сертификат покорителя Эвереста. Похоже, многие портеры, сходив с экспедициями на Эверест и получив премиальные, открывают лоджи.

 

Англичанин возле печурки пересказывает содержание книжки, которую он читает. Про гурков. Гурки – это такой очень воинственный народ в непальских горах. В свое время именно гурки, захватив Катманду, и усмирив все окружающие ущелья, сформировали страну и заложили основу правящей королевской династии Шах (в прошлом году короля в очередной раз свергли). В 1812 году Англия вторглась в Непал, но после трех лет кровопролитнейших боев поспешила заключить мирный договор. Одной из причин неудачи британцев стало сопротивление непобедимых горцев. Непал остался единственной страной в регионе, не попавшей в колониальную зависимость. И Англия начала вербовать гурков в свои элитные части. Гуркские воины защищали интересы Британии в Индии, Афганистане, Бирме, на Мальте, Кипре, в Малайзии, Китае и Тибете. Сто тысяч гуркхов приняли участие в Первой мировой войне, и сражались во Франции, в Греции, Персии, на Суэцком канале и в Палестине.

 

С началом Второй мировой войны король Непала разрешил британцам развернуть до 55 гуркских батальонов общей численностью 250 тысяч воинов. Гурки воевали в Сирии, Северной Африке, Италии, Греции, сражались против японцев в Сингапуре и Бирме.После войны гурки успешно действуют в Гонконге и Малайе, на Борнео, Кипре, Фолклендских островах, в Косово и Афганистане. И сегодня каждый год 200 непальцев отправляются в Британию для пополнения рядов Гуркской бригады. Конкурс в Непале доходит до 150 человек на место. Ушедшие на пенсию гурки автоматически получают британское гражданство, но предпочитают возвращаться на родину. Кстати, денежные переводы гурков из-за границы составляют ощутимую часть экономики страны.

 

Кроме Великобритании, в элитные войска вербует гурков Индия. Из гурков сформированы также полицейские спецназы Сингапура и Гонконга. 2 тысячи гурков-ветеранов британской армии охраняют султана Брунея, его семью и нефтяные вышки. Военно-морской Флот США нанимает гурков в качестве охраны своей военной базы в Бахрейне. Неизменный атрибут гуркского воина - нож-кукури. С виду похож на 45- сантиметровый бумеранг. Такими ножами, помимо современного оружия, гурки вооружены до сих пор. Считается, что если кукури вынули из ножен, то нельзя возвращать его назад, пока нож «не испил крови». Если никого подрезать не удалось, гурк наносит себе кровоточащую рану, чтобы напоить любимца. Боевой клич гурков «Джай Махакали, Эйо Горкали» означает «Слава Богине Войны, идут Гурки!».

 

Интересная история. Я, оба киви и французская парочка слушаем, открыв рты. Но пора идти спать – завтра ранний подъем и долгий день. Перекур перед сном. Сингапурец-крепыш интересуется, курю ли я сигары. Думаю, он хочет угоститься моим «Капитаном Блэком», но он отрицательно мотает головой, уходит к себе в комнату и приносит две кубинские сигары. Презент. Хм. Спасибо.

 

Оказывается, наш друг из Сингапура идет на штурм Лобуче Восточной (6090). Он не простой треккер, а крутой клаймбер, то бишь, альпинист. Расспрашивает, может кто знает, как добраться до Лобуче. Гуталин запросто ему все рассказывает, включая мельчайшие подробности восхождения на пик. На вопрос, тяжел ли подъем, запросто говорит, что он лично в свое время первый раз зашел с трудом, второй раз легче, а третий раз, прогуливаясь. Вот такой у нас крутой Гуталин.

 

Шерпы начинают уже укладываться прямо на лавках в столовке, тонко намекая, что хватит галдеть - завтра на перевал. Заказав заранее еду на утро, идем спать.

 

 

 

Из Драгнага выходим затемно. Долго идем по ущелью вдоль ручья и выходим на хребет на отметке 5150. Я думал, это и есть подход к Чо Ла, но не тут-то было. За хребтом начинается резкий спуск вниз, метров на 200 по вертикали, а затем уже тропа, петляя между залежей гигантских валунов, подходит к перевалу и исчезает. На хребте очень холодно. В этот день я впервые за время трека сменил шорты на бордерские штаны (спасибо Rossi) и ни разу не пожалел. Ветер пронизывает насквозь. Натягиваю поверх флисовых перчаток рыбацкие рукавицы, но это мало помогает. К тому же ужасно болит башка!

 

Наша группа растянулась на подъеме на хребет, жду отстающих возле большого черного валуна. На верхушке валуна белеет половина черепа быка. Мимо проходят англичане и киви. Киви-старший многозначительно указывает на хмурое небо – типа, он ведь предупреждал о смене погоды. Подходит сингапурский клаймбер. Спрашиваю его, где ж тут подниматься. Он показывает на камнепад посреди перевала. Там якобы можно вскарабкаться. Никакой тропы, вроде тех, по которым мы все время ходили, на перевале нет. Что-то мне эта затея перестает нравиться.

 

Наконец группа в сборе и мы сваливаемся вниз и заходим в каменный лабиринт. На вопрос, где ж тут тропа, Гуталин отвечает, что она здесь везде. Наша цель там – и он указывает пальцем вверх. Подъем очень резкий и продолжительный. Приходится карабкаться по камням. Впереди 400 метров отвесного склона. Как-то резко потяжелел рюкзак. И вниз смотреть совсем не хочется. Я-таки боюсь высоты.

 

Ялтинский резко урвал за шерпами, за ним карабкается Настя, за ней я. Ниже оба Сереги подстраховывают Юру и Юлю. Глядя, как цепляется за камни Настя, думаю, что если эта хрупкая девочка способна вылезти на Чо Ла Пасс, то и я, парень со стальными (так хочется в это верить)… нервами, тоже обязан вылезти. Но уверенности нет.

 

Помощь пришла сверху. Портеры и Игорь уже наверху, один из шерпов легко перепрыгивая по камням спускается вниз, помочь Юре, Гуталин ведет Юлю за руку. Йогурт прибавляет темп и вскоре чуть не дышит мне в затылок. Поднажал и я и уже абсолютно на автомате выкарабкался на небольшую, заснеженную площадку. Группка людей приветствует всех взошедших радостными криками и аплодисментами. Есть отметка 5368!

 

Пьем горячее варево из термосов, общаемся, ждем, пока соберется вся группа. Шерпы расположились рядом группкой. Тут же фоткаются киви и сингапурец. Французская парочка на камнях расположились, у их ног маленький ребенок лежит. Семья пришла со стороны Лобуче, куда мы направляемся. Карапузу всего 4 года, он одет в маленький комбинезон, лицо скрывают большущие очки. Приходит Гуталин и начинает ядрено костерить французов, за то что такого малыша вытащили на такую высоту. Те отвечают, мол с малышом все ОК, просто прилег отдохнуть. В подтверждение их слов маленький горновосходитель встает и бродит среди взрослых. Гуталин с разрешения родителей фоткает карапуза, причем ставит рядом и его папашу. Я говорю, мол лучше отдельно ребенка щелкнуть, но Сергей отвечает, мол старшего для масштаба поставил.

 

 

Продолжаем путь. Сразу с перевала выход на обширное снежное поле. Гуталин заставляет всех одеть очки. Идем по жесткому задутому снегу. Фактически, это лед. Небольшой неприятный наклонный участок, очень скользкий (некоторые навернулись), и мы выходим на камни. Дальше предстоит очень резкий и не совсем приятный спуск по камням примерно до отметки 5000, дальше выйдем в долину, где сбросим еще 350 метров, но уже по пологой тропе. Гуталин отсылает трех шерпов вперед, с нами идут двое на случай, если понадобится помощь.

 

В целом, перевал в моем сознании отложился, как наиболее экстремальная часть нашего трека. А ведь еще повезло, что состояние перевала было хорошим, и на камни не лег снег. Иначе пришлось бы провешивать перила. На этот случай Гуталин брал из Катманду ледоруб, кошки и веревку. Слава Будде – не понадобились. Как и спутниковый телефон, взятый в аренду в Himalaya Expedition, чтобы в случае форс-мажорных обстоятельств вызвать помощь.

 

Устало бредем долиной, вокруг умопомрачительные виды. С одной стороны стеной нависают Лобуче Восточная (6090), Лобуче Западная (6135) и Нирека Пик (6159), с другой стороны к небу тянутся Табуче Пик (6495), Чоладзе (6335) и Аракм Тсэ (6423). Прямо в створе долины выстроилось целое созвездие вершин, за которыми сверху присматривает старый знакомый Ама Даблам (6824).

 

 

У подножия Лобуче яркими бабочками примостились несколько палаток. Это альпинисты. Безбашенные ребята. За углом вдруг открывается симпатичная полонина. Посреди зеленеет крышей одинокий сарай. Это и есть Дзонгла. Лодж напоминает коровник (или яковник) и, по видимому, раньше им и являлся. Приземистое одноэтажное здание с решетками на окнах и множеством булыжников по периметру крыши. Очевидно, тут нередко дуют очень сильные ветры. Заходим внутрь и сразу попадаем в помещение с двухэтажными нарами на дюжину мест. Чем-то напоминает приют. Впрочем, это дормитори для портеров. Портеры, сопровождающие треккеров в лоджах, ночуют в дормитори либо прямо в столовках, на лавках вдоль стен. Кстати, портеры платят и за еду, просто, наверное, для них цена другая, не такая, как для туристов.

 

Нам показывают комнаты, и я сразу отбиваюсь. Ужасно болит голова, начинаю думать, что простудил мозги на Чо Ла Пассе. Впервые за весь трек не умывался, не мыл ноги на ночь и решил распечатать спальник. На ужин не иду, умирающим голосом сообщаю Гуталину, что хочу спать и пытаюсь заснуть поскорее, чтобы не чувствовать эту кошмарную боль. Засыпаю, и вдруг громкий голос с американским акцентом методично и нудно, как по бумажке, рассказывает сначала о тонкостях контрактного права в Калифорнии, а затем о Брэде Пите. Бред какой-то…