Хроники УБОП: «Мы были » Записки «оборотня» об «оборотнях»

В последний месяц мне позвонили несколько старых знакомых, служивших в киевском УБОПе. Все обсуждали книгу «Мы были перстом божьим»,  написанную бывшим опером УБОП Виктором Герасимовым. Книга названа документальной повестью и рассказывает про обезвреживание широко известной банды Игоря Гончарова, в народе - банды «оборотней».

Звонившие не рекомендовали книгу к прочтению, однако я их ослушался, ведь по их словам, имя автора «ТЕМЫ» Олега Ельцова там упоминается многократно, подведя читателя к выводу: Ельцов – журналист-оборотень, которого следовало бы посадить, да у следствия до него руки не дотянулись.

  Один из бывших убоповцев, отзывавшийся о книге в нелитературных  выражениях, презентовал ее мне. Хорошая книга: на хорошей бумаге, в хорошей обложке - более 700 страниц, тираж 3000 экземпляров. Начал читать. Обалдел!

  Оказалось, Ельцов с автором знаком: их встреча состоялась лет эдак двадцать назад (вот что значит оперская память). Якобы эта встреча состоялась в межрайонном отделе УБОП Киева, куда Ельцов заглянул к давнему знакомому и соседу Гончарову, под руководством которого в то время служил будущий литератор Герасимов. Я поинтересовался у Ельцова подробностями этой встречи. У того тоже оказалась неплохая память. И он вспомнил, что видел там только УБОП-овцев, которых знал ранее. Долговязый Герасимов ему на глаза не попадался.  Зачем так нахально лгать автору литературного опуса – не ясно.

Читаю дальше откровения матерого опера Герасимова про Ельцова и волосы становятся дыбом: да ведь автор повествует о страшном преступнике, активном члене банды «оборотней», участники которой давно мотают срок. А этот душегуб безнаказанно гуляет на свободе. Имя его – Олег Ельцов. И не он один незаслуженно остается на свободе. Из книги узнаем, что Ельцов черпал секретную информацию от своей соседки – профессора-медика, уважаемой женщины, которая выпытывала тайны следствия от офицера УБОП, который с ней встречался. При этом автор смело раскрывает имена как профессорши, так и своего коллеги. Доказательств никаких, но проницательный автор не оставляет поводов для сомнений: так все и было.

Рассуждая над феноменом этого нездорового внимания к своей скромной персоне, Ельцов приходит к единственному выводу: нелюбовь автора вызвана тем, что журналист Ельцов в то время активно информировал общественность не про подвиги УБОП в раскрытии банды «оборотней», а про то, какими методами это делалось: как буквально убивали Гончарова, каким пыткам его подвергали. И сегодня, когда старые опера и следаки, которые «в теме», слышат про мемуары «матерого» опера Герасимова, они задают один вопрос: а почему он вместо этого 700-страничного бреда не описал, как он лично пытал своего бывшего коллегу и начальника? Почему не рассказал методологию пыток, в результате которых Гончаров в конце-концов умер? Почему не поделился ощущениями от изнасилования главаря банды милицейской дубинкой? Об этом знают все, кто имел отношение к делу, так чего же Герасимову стыдиться – пусть пишет о своих «подвигах» в деталях! Но он почему-то избегает этих откровений. Он предпочитает перевести стрелки на непосаженного члена банды Ельцова, который все это уже описал ранее, после чего на него случились два покушения.

Да что там Ельцов! Отставник Герасимов походя обличает едва не весь численный состав киевского УБОП первого «разлива»: если кто и не преступник, то определенно идиот, которому нет места в правоохранительных органах.

Позитивных персонажей в повести несколько – сам автор, бывший начальник 7-го отдела УБОП  Сергей Хамула, опер Игорь Прикладовский (хотя и он, по мнению автора, ни на что не годится, кроме как быть «завхозом» и предавать товарищей).

Некоторые пассажи автора вообще не поддаются законам логики. Так Герасимов утверждает, что после его прихода в УБОП, а именно - в 21-й межрайонный отдел на ул. Старовокзальной, которым фактически руководил Игорь Гончаров, Герасимов понял, что отдел ничем, абсолютно ничем не занимается, кроме того что «крышует» валютных менял возле универмага «Украина». Послужив непродолжительное время в отделе, автор книги, по его словам, совершил несколько нехитрых действий:

·поучаствовал во внутренних дрязгах, подписав по просьбе Гончарова письмо о том, что личный состав отдела не желает работать с его начальником Шевчуком;

·позвонил по просьбе Гончарова в прокуратуру, чтобы узнать почему туда вызывают его коллег, а также стал свидетелем дележа десяти долларов Гончаровым и его подчиненным Михайленко;

·узнал, что Гончаров провел несанкционированный обыск и подбросил кому-то наркотики, после чего вымогал деньги за прекращение «дела»;

·выслушал пришедшего в отдел человека о том, что при странных обстоятельствах с крупной суммой денег пропала валютная меняла – «Валя-Красавица», она же - «баба Валя», которую «крышевал» Гончаров. К слову, Валя находилась на связи с легендой столичного угрозыска Борисом Хряпой, что ее не уберегло. После этого Герасимов принял решение, очень правильное для опытного опера, отпахавшего на «земле»,  – рассказал пришедшему как писать заявление о без вести пропавшем и отправил заявителя восвояси.

После описанных событий межрайонку разогнали по решению руководства УБОП.

  Несмотря на столь плодотворное сотрудничество в 21-й межрайонке автора книги с  Игорем Гончаровым, Виктор Герасимов утверждает, что Гончаров для него еще долгое время  оставался непререкаемым авторитетом. Вопрос: откуда взялся авторитет Гончарова в глазах Герасимова?

Далее многословный автор открывает читателю секрет раскрытия банды «оборотней». Якобы все началось со встречи Гончарова с Герасимовым у «Золотых ворот» в центре Киева. Якобы Гончаров без намеков предложил Герасимову поучаствовать в похищении с дальнейшим получением выкупа. Тут у внимательного читателя возникают два вопроса: чего ради Гончаров будет адресовать такое предложение кристально чистому коллеге, который недолгое время трудился под его руководством? И второе: почему Герасимов сразу после этой встречи не написал рапорт руководству, результатом которого стала бы разработка банды «оборотней»? Почему он ждал, пока не начнется «движение» по исчезновению бизнесмена Гельфанда и лишь после этого вспомнил о той встрече с Гончаровым? Между прочим, в терминологии прокуратуры это называется «сокрытие преступления». Ну а что касается реального движения в деле Гельфанда, то знающие люди настойчиво твердят, что все началось с засыла немалых денег в УБОП от родственников пропавшего бизнесмена.

Да бог с ним, с Гельфандом – ведь «вспомнил» в конце концов Герасимов о встрече с главарем Гончаровоым – и на том спасибо. Но все же не дает покоя вопрос: как мог крайне осторожный и высокопрофессиональный Гончаров так проколоться – проговориться о готовящемся преступлении малознакомому коллеге? Мы навели справки и пришли к выводу: многословный Герасимов порой не договаривает в своей книжке кое-что принципиально важное.

УБОП-овцы, служившие в то время, когда уже начались «реализации» по делу «оборотней», свидетельствуют: руководитель группы Сергей Хамула распекал Герасимова, во гневе орал на него: «Я тебя посажу! Скамейка обвиняемых по делу «оборотней» длинная, там и тебе есть место!» Я, конечно, не поверил: как может «подельник» расследовать преступления банды, в которую он входил? Оказывается, в нашем УБОПе – может.

Информированные источники свидетельствуют: Герасимов не упоминает в своей книге, что в короткий период своей службы в 21-й межрайонке Киева под руководством Гончарова он принимал непосредственное участие в похищении той самой «бабы Вали» - валютчицы из под универмага «Украина», что было вменено группе «оборотней». Похищение – дело коллективное. И, наверняка, арестованные «оборотни» дали показания на Герасимова. Не даром в своем эпохальном труде Герасимов, описывая те события, настойчиво твердит: я в тот тень находился в отделе один (то есть свидетелей нет?), ничего не знал. Сомнений не остается: участие Герасимова в этом похищении доказать не сложно, наверняка первичные показания были, но в дело не легли.

Руководитель - Хамула почему-то не дал хода этой сенсационной информации, то есть фактически были фальсифицированы материалы уголовного дела, что само по себе есть уголовным преступлением. Не от того ли Хамула – единственный положительный герой творения Герасимова? И не пытается ли он отвести внимание на ложный объект, рисуя преступниками журналиста Ельцова, убоповцев Горбенко, Олейникова, Залесского, Корнича?.. В действительности ответы на эти вопросы должна искать прокуратура, равно как и на иной вопрос: кто дважды покушался на жизнь журналиста Ельцова? Герасимов в своей книге уделяет этому эпизоду внимание. После чего следствие по делу должно было бы оживиться: есть возможность расследовать два резонансных «висяка» о нападении на журналиста. К тому же, пострадавшему журналисту есть чем помочь следствию информационно, включая показания свидетелей – было бы желание прокуратуры…

Но мы продолжим оценивать не уголовные, а литературные таланты Герасимова. Особое внимание в книге привлекает умение автора поливать грязью своих бывших коллег, причем делать это в извращенной форме. Фактически все, с кем он сталкивался по долгу службы, представлены в негативном свете.

  Некоторые утверждения Герасимова умиляют до слез. Автор книги заявляет, что его удивлению не было предела, когда он в начале 2000-х узнал, что при проведении  оперативной разработки можно и нужно составлять аналитическую схему фигурантов, их связей, эпизодов преступной деятельности, что практиковал начальник 7-о отдела Сергей Хамула. Здесь, по просьбе бывших сотрудников УБОПа Киева, прекративших общение с Герасимовым ввиду его явной неадекватности, открою автору книги «военную тайну»: таких схем до 2000 года в УБОПе были начерчены многие сотни - по бандам разбойников, киллеров, действующим ОПГ; а такие разработки были успешно реализованы теми оперативными сотрудниками, которые, по мнению Герасимова представляли сборище неучей, пьяниц и «провинциалов». Реализованы вопреки отсутствию в то время в рядах УБОП автора книги.

Герасимов с радостью сообщает, что уже находясь в ГУБОП МВД, он единственный раз в своей служебной карьере был освобожден от исполнения обязанностей для работы исключительно по банде «оборотней», что дало ему возможность плодотворно работать. Хочу напомнить автору книги, что такую возможность предоставил ему бывший в то время начальником ГУБОП Сергей Корнич, который в 2005 году сформировал эту оперативную группу, поставив ей задачу «добить» преступления, совершенные бандой, а также обеспечить охрану обвиняемому-свидетелю Нестерову. Такая схема работы – организация «свободных» оперативных групп – практиковалась в УБОП Киева и раньше: так была задокументирована преступная деятельность лидера ОПГ «Фашиста», верхушки ОПГ «Прыща»… Этот факт, впрочем, не мешает Герасимову поливать грязью и Корнича. Автор книги в обиде на начальника ГУБОП за его решение создать в 2005 году новую оперативную группу по «оборотням», называет это решение не иначе как «суетой» (стр.523). И только лишь потому, что самого автора не назначили руководить группой – обида так и прет сквозь строки его безграмотного опуса.

А может, его не назначили руководить новой группой исходя из признания  Герасимова, которое он делает ранее (стр.367), где заявляет, что когда первое дело «оборотней» было закончено и готовилось для отправки в суд, Герасимов решил что «все известные эпизоды преступной деятельности банды были расследованы…новых перспектив в деле не просматривалось».

Стоп, а как же эпизод с убийством семьи Шевченко в селе Счастливое? А как же нападение на перевозчиков денег в поезде? А как же попытка захвата  в заложники гражданина Турции с последующей погоней и стрельбой? Первоначальная информация об этих преступлениях уже тогда была в материалах оперативного дела и требовала дальнейшей проработки. Позже эти эпизоды были доказаны и члены банды осуждены за их совершение. А великий и профессиональный опер Герасимов говорит, что в 2003 году и заняться-то было нечем…

Дальше-больше. Перелистываем несколько страниц и на странице 370 обнаруживаем очередное интригующее заявление. Автор сообщает, что охраной важного свидетеля по столь резонансному делу занимались сначала двое оперативных сотрудников, а затем остался только один – в изложении Герасимова этим сотрудником был Какмяков (в действительности на тот период времени майор милиции Владислав Кошмяков). Любопытно высказывание Герасимова по этому поводу: «…меня же тогда все эти перипетии не волновали в принципе. В конце-концов, свидетель обвинения Юрий Нестеров все еще как-то там охранялся…Тем более Какмяков, в нарушение всех инструкций, остался охранять Нестерова теперь уже в гордом одиночестве…»

А теперь поподробней. На бис. Значит, есть Герасимов, который в одиночку задокументировал-задержал-поколол банду оборотней, в общем - «человек-пароход». Глыба оперативно-розыскного дела. Человек-мозг. При этом ему абсолютно наплевать, что Нестеров остался фактически без охраны. При этом автор книги даже находит в себе силы с издевкой написать о том, что Кошмяков, продолжая охранять Нестерова, нарушает какие-то там инструкции. Герасимов палец о палец не ударил для того, чтобы изменить установившееся положение вещей.

Вопрос: неужели великому сыщику не понятны последствия устранения Нестерова, который в случае его убийства не подтвердит своих показаний в суде, что может повлечь развал всего дела? Ну, если человек не понимает элементарных вещей, то как он смог почти водиночку поймать матерую банду?

Особое внимание привлекают так называемые оперативные комбинации автора. Осенью 2001 года уголовное дело, возбужденное по факту похищения Гельфанда было переквалифицировано на убийство. И что же делает Герасимов? Бежит на встречу с Гончаровым, который на тот момент уже обоснованно подозревался в причастности к совершению этого преступления и сообщает ему об этом (стр.143). Зачем? В чем заключалась «комбинация»? Каков ее результат?  Ни одного ответа на эти вопросы автор не дает.

В интервью газете «Сегодня» 13.11.2012г. Герасимов заявляет, что Гончаров ему несколько раз предлагал похитить человека, рассказывал какие ощущения он испытывает в процессе убийства. На вопрос корреспондента сообщил ли он об этом руководству, Герасимов прямо отвечает, что сообщать и не собирался, так как это обычное для него явление.

В том же интервью Герасимов радует читателей еще одним откровением – после заведения ОРД им была разработана еще одна гениальная оперативная комбинация – он пошел к Гончарову и сообщил ему информацию о наркоторговце, у которого якобы есть килограмм героина. Результат беседы, по словам Герасимова, превзошел все ожидания – Гончаров предложил товар отобрать и перепродать, начал разрабатывать план этого дельца и инструктировать Герасимова. Весь разговор оперативник Герасимов записывал на диктофон. О результатах комбинации Герасимов снова скромно умалчивает. Откуда такая скромность? Страна должна знать своих героев. Ведь на лицо возможность внедриться в банду путем инсценировки преступления - выявить всех участников преступной группы изнутри. Как упустили такую возможность? Ответа опять нет. Автор книги ссылается на то, что завершению комбинации помешал очередной уход в «творческий отпуск» начальника отдела Хамулы, который таким образом прятался от снятия с должности. Или может быть не было никаких комбинаций в истории взаимоотношений Гончарова и Герасимова, может Герасимов просто боится появления каких-то записей их совместных разговоров и, предвосхищая их появление, пытается убедить, что таким образом проводил оперативные комбинации?

  По признанию автора книги, после задержаний первых участников банды Гончарова, которых Герасимов «поколол», показав им распечатки телефонных соединений и фотографии, «бандитский» отдел УБОП превратился из сонного царства в слаженно работающий организм. У читателя создается впечатление, что до этой «реализации» отдел просто ничего из себя не представлял, пока положение дел не исправил лично Герасимов. Здесь опять хочется напомнить автору, что на счету «бандитского» отдела УБОП Киева на тот период был не один десяток подобных «реализаций». Возможно лично для Герасимова до этого не один год прослужившего в милиции, это было первое значительное задержание. Возможно, тогда он впервые испытал чувство «реальной победы». Однако такие чувства неоднократно испытывали ранее и тот же Коломиец, и Кошмяков, и Корнич и многие другие опера, упоминаемые в книге  исключительно в негативных тонах. Или, возможно, автор думает, что все достоинства этих сотрудников связаны с совместной работой  с великим Герасимовым?

  Автор признается, что его постоянно бесила привычка коллег по УБОПу называть его «Герасим», а не «Гера», как он того хотел.   По свидетельству многих сотрудников УБОП Киева, личность Герасимова ни у кого не ассоциируется хоть с  одним оперским подвигом. Да, помнится, принимал участие в раскрытии банды Гончарова - наравне с остальными операми «бандитского» отдела. Но запомнился именно как «Герасим»: не потому что фамилия соответствующая, а потому что по жизни «Му-му» - ни рыба, ни мясо.

  Знакомство с результатом литературных потуг Герасимова выявляет целый букет запущенных комплексов автора: мания величия, патологическое желание самоутвердиться без должных оснований за счет унижения других и обливания грязью сослуживцев – тех, что достигли большего на милицейской стезе. Все это, замешанное на феноменальной безграмотности и многословии «литератора», создает столь отвратительное амбре, что дочитать до конца в состоянии лишь специалист по человеческим комплексам.

За всю жизнь не написавший ничего больше милицейского рапорта, Герасимов вдруг сваял грандиозный фолиант, сопоставимый с «Войной и мир». Стандартная ситуация для безграмотных графоманов, однако в данном случае автор берется писать о серьезных преступлениях, оценивать работу целой милицейской службы и своих коллег. Мало того, что он берется раздавать оценки всем и вся, Герасимов походя «раскрывает» и убийство Гонгадзе, и бросает тень на старших «товарищей»: Корнича, Горбенко, Олейникова и других. Причем, «предъявить» ему нечего – просто обливает грязью, делает загадочные намеки.

Читаешь и видишь: автору уже давно нечего сказать, пора заканчивать свои откровения, да ему все хочется пографоманствовать, он все пишет и пишет… В заключение, наконец, подводит черту под своим «творчеством» и рассуждает, очевидно, закутавшись в плед с сигарой в зубах и стаканом в клешне: что же делать дальше? Герасимов на распутье: то ли запить, то ли переквалифироваться в философы  и наваять еще один фолиант – теперь уже на философскую тему?

Хочется от всей души посоветовать автору: ни строчки больше! Лучше пей.