Шахтерский декаданс

Я бы рекомендовал читателю без крайней необходимости дальше «Квартала» не ездить. Мне искренне жаль людей, проживающих в этих краях. Если в нашем городе автостанцию чистят на третий день после снегопада, то можно представить, что творится в отдаленных от центра поселках.

И вот, матеря́ всё и всех на свете, на второй передаче, а местами и на первой, я миновал поселок шахты «3-Бис» и заехал на Жилмассив. Я бывал здесь и раньше, но как-то все проездом, впопыхах. И хоть знал, что не все здесь хорошо, всё же был поражен. «Добро пожаловать в трущобы. Как тебе?» — приветствовал меня Роман. «Не хотел бы я здесь жить,» — честно ответил я.

Поселок сам по себе не маленький, и кроме частного сектора, здесь достаточно пятиэтажных многоквартирных домов. Но нет ни одного дома, чтобы в нем не было брошенных квартир. Да что там квартир — пустыми стоят целые подъезды! И они не просто пустые – они разбомблены, в прямом смысле слова. Пять этажей, по три квартиры на каждом, и таких подъездов я насчитал четыре. В один из них мы зашли «поглазеть».

Входных дверей в «квартирах» нет, и мы заходим в первую попавшуюся – первый этаж налево. Зрелище, как в документальных фильмах про Чернобыль, правда, мебели поменьше, зато шприцев побольше. «Наркоманов у нас хватает,» — делает очевидный вывод мой товарищ.

Вышли из подъезда, идем дальше, все по тропочкам. «Спорим, – говорит Рома, – что ты не видел нигде в Торезе такую кучу мусора, как я тебе сейчас покажу». Ну, думаю, мусором в Торезе тяжело кого-нибудь удивить . Через мгновение понял, что поспешил с выводами. Пройдя мимо очередного нежилого подъезда, мы обошли один из домов и оказались на большой площадке, которую окружили несколько пятиэтажек. «В центре этой площадки стоят мусорные баки,» — обратилась ко мне проходящая мимо женщина – жительница одного из этих домов. Если бы не она, я и не понял бы, что они там есть – их не видно под горой бытовых отходов!!! Я действительно нигде в Торезе не видел такой горы мусора! «И как вы с этим боретесь?» — спрашиваю ту же женщину. «ЖЭК – борется, – отвечает она мне. — день-через-день приходят, лопатами подгребают». На вопрос — давно ли мусор вывозили, дама ответила коротко и предельно ясно: «Не помню».

Продвигаемся дальше в глубину поселка. Я все обращаю внимание на брошенные квартиры – их много, очень много – процентов 30, не меньше. Дошли до школы № 13. Школа огромная. Когда ее строили, поселок процветал, и городские власти еще не знали, что скоро Украина станет свободной и независимой, и что такие школы ей будут не нужны из-за нехватки учеников.

Напротив школы стоит многоквартирный пятиэтажный дом с очередным нежилым первым подъездом. На одном из балконов этого дома мирно покуривает сигаретку мужчина, на вид лет пятидесяти, представился Владимиром. «А что с первым подъездом? Давно он такой?» — спрашиваем. «Лет десять, – говорит Владимир, — он начал рушиться, и жильцы вынуждены были съехать. Там до сих пор написано «Опасная зона! Не ходить!». А когда он все-таки рухнет, – продолжает Владимир, – весь дом сложится как коробка. Хоть бы на базар выйти в этот момент!» После Владимир рассказал нам и о постоянных проблемах с водой. Подают оную – редко. И не всегда она выжимает на верхние этажи (при учете, что их всего 5!), а если и выжимает, то идет из крана минут двадцать. Не успел набрать – иди в подвал, там почти всегда течет.

Пока разговаривали с Владимиром, мимо проходили работники ЖЭКа, но догнать нам их так и не удалось. Они как фантомы: только что были, и уже нет. «А вы бы от них все равно ничего не добились, – сказала мимо проходившая молодая особа, – они пьяные». «С чего вы взяли, – решил я заступиться за работяг, – вы же их даже не видели». «А они всегда пьяные. У любого спросите,» — четко прозвучал ответ. Спросили и … барышня оказалась права. Все граждане, у которых мы спрашивали о пьянстве работников ЖЭКа, подтвердили ее слова. Но лично я их не видел и утверждать, что в тот момент они были пьяны, я не берусь.

Экскурсия наша прошла довольно впечатляюще. Диагноз поселка очевиден — разруха полная. А причина всё та же – закрытие шахты. Но мы с товарищем решили пойти дальше и поехали на осмотр этой причины. В районе шахты «Лесная» мы встретили гражданина, который представился нам как работник сего предприятия и не прочь был поговорить. Но предпочел остаться анонимом и пожелал, чтобы его лицо нигде не показывали, а то его «все знают», и у него «будут проблемы». Мужчина рассказал, что шахта находится на реструктуризации, террикон (неотъемлемая часть любой шахты) ее сдан в аренду «каким-то бандитам из Донецка» для переработки: «Там, 60% угля, а если вы проедете чуть дальше по дороге, то упретесь в «дырки». На вопрос «чьи они – эти дырки», работник ответил, что раньше были Некипелова, а теперь только Янукович знает, чьи. Мы проехали и действительно уперлись в «дырку» (угольную «копанку» ). «Дырка» как «дырка». Работает, уголь дает, машины грузятся. Ух, хорошая «дырка», и дорога на эту «дырку», по сравнению с любым участком дороги в Торезе – автобан! Это ж вам не какая-то там автостанция… Напоследок довольно разговорчивый дядя нам сказал, что занятие наше называется «ерундой», и что бы мы там ни снимали, ни писали и ни показывали — все без толку. «Сюда, – говорит, – кто только ни приезжал: и прокуратура, и ОБХСС (ОБЭП — по-современному – авт.), и даже ГАИшники. Брали свою долю и уезжали»…

…Жилмассив — не первый такой поселок в Донецкой области и не последний. Уголь-то — ресурс исчерпаемый. И такой Жилмассив будет везде, где закончится уголь или закроется шахта. Останутся «только люди». Люди, которые оказались сегодня никому не нужны – в особенности, если не приумножают чью-то прибыль от прихватизированного «черного золота»…

Progorod.info