Культ насилия

Мировая фотожурналистика серьезно больна: успеха в ней достигают искатели приключений, оснащенные быстрыми ногами и интернетом. Многие, похоже, вообще не учились фотографии или, не до конца освоив автофокус, ринулись в большую жизнь. Слепая и бездушная фотодокументалистика стала эталоном мастерства.

Роботизированный, бездушный фотограф очень удобен для современного фотобизнеса. Главная задача — ошарашить обывателя, а для этого можно и забыть о гуманистических основах профессии.

Фотография года — портрет молодой афганской женщины, изуродованной собственным мужем, — стала символом культа насилия. По стилистике она больше напоминает протокольный документ судебно-медицинского эксперта. И знаете, мне не очень приятно смотреть на это. Понятно, что таков дух времени — насилие по телевизору, в интернете. Но этого не должно быть.

Мне приятнее видеть снимок, символизирующий то, как человек человеку помогает. Эту же самую женщину стилистически можно было снять по-иному, не делая такой акцент на ее лице. Двадцать лет назад я был членом жюри WРP, и все говорили, что конкурс был очень жесткий: тоже убийства и насилие, но не в таких количествах. И снимками года тогда стали фотографии, где человек спасает человека.

В этом году в категории Spot News победил снимок, на котором изображено падение самоубийцы с башни. Это было и раньше: известная фотография, где женщина с четырехлетней девочкой падает вниз во время пожара в небоскребе, в 70-е годы получила приз. Но общественность тогда возмутилась, и на следующий год организаторы эту категорию отменили. Не обязательно всякую жестокость так натуралистично показывать. Искусство заключается в языке символов, метафор, в философичности мышления.

В той же категории Spot News первым местом отмечена серия фотографий, сделанных в первые минуты после землетрясения на Гаити. Абсолютно примитивные фотографии, снятые в лоб, чистой воды документ для отчета. А вот в категории General News победил отличный снимок, тоже с Гаити — мальчик на фоне горящего рынка. Снимок-символ. Можно землетрясение передать и вот таким образом: здесь нет натурализма, но есть состояние ужаса. Важно ощутить это состояние, а не увидеть все ужасные подробности воочию.

Два социальных проекта американки и датчанки — «Джулия» и «Во имя Виктории» — великолепны. Они похожи: в одной серии передана жизнь женщины, которая умирает то ли от наркомании, то ли от другой болезни, а в другой — семья борется за жизнь девочки-гидроцефала. Это настоящая журналистика с осмысленным сюжетом.

Фотографа сегодня привлекает экзотика. Снимать повседневную цивилизованную жизнь многим скучно, сделать имя на этой жизни — очень тяжело. Вот они и лезут в экзотические страны, но не все умеют снимать. Первое место в категории Daily Life — смазанные движущиеся фигуры в восточном городе, снятые с верхних точек: это просто этюды на передачу движения. У меня студенты этим занимаются на первых курсах. Здесь нет рассказа: я не знаю, о чем это. А для меня фотосерия — это литература: в ней должна быть своя драматургия, фабула.

Сейчас любой фотографический примитив выдается за шедевр. Это называется «концептуальная фотография». Понятно, что фото­искусство дошло до какой-то белой стены, и теперь чем хуже и примитивнее ты снимаешь, тем лучше. Многие искусственно отметают все, что требует умения: сложный свет, взаимоотношения модели с фотографом, тонкие эмоции…

Так что в целом на World Press Photo 2011 победило эстетическое и технологическое несовершенство плюс ужасы. Ежегодно летом я вожу своих знакомых, студентов и детей на эту выставку, чтобы рассказать им о войне и мире, о человеческих радостях и несчастьях. В этом году надо будет подумать, идти ли.

"Русский репортер"