Сталкеры

Без правил

 

Деревня Шелепичи окраина горда Припяти. Мы внутри так называемой десятки – десятикилометровой Зоны от ЧАЭС. Она считается наиболее опасной и зараженной, и поэтому тщательно охраняется. Отсюда до ЧАЭС, центра и сердца Зоны, всего несколько километров. Попасть сюда не легко. Тридцатикилометровая зона окружена колючей проволокой, и чем- то вроде контрольно-следовой полосы. Она просматривается с вышек. Нужно знать, когда и где, перелезать через «колючку». Затем вплавь перебираться через речку Уж. Существует мост, но днем там дежурит милиция, и часто ездят машины, а ночью, как правило, устраивают засаду на сталкеров. Поэтому приходится вплавь.

 

Но это только начало. Дальше предстоит идти (в основном ночью) по пересеченной местности под рюкзаком, иногда практически на ощупь пробираться по звериным тропам. В нашем случае до Шелепичей почти 48 километров. В Зоне только по официальным данным около 800 радиоактивных могильников. В реальности – никто не знает сколько, но много. Общий активность радиации в этих захоронениях по данным экологов больше 20 миллионов кюри – цифра просто фантастическая. И фонить может буквально на каждой кочке – можно пройти мимо и поймать, к примеру, годовую дозу облучения. А то и значительно больше. При этом, внутри Зоны множество странных и загадочных объектов тоже огороженных колючкой или забором. Иногда эти ограждения тянутся на десятки километров. Поэтому без проводника лезть сюда опасно. Безопасные маршруты сталкеры нарабатывают годами – это их главная тайна. Особенно точки входа и выхода.

 

Прибавьте к этому, что за двадцать пять лет леса в Зоне заросли буреломом, и в отсутствии человека развелось огромное количество зверья. В том числе и опасного – волки, кабаны, медведи. Старожилы из самоселов, утверждают, что видели даже рысь. К опасным зверям можно причислить и «металлистов» - охотников за цветными металлами, а так же неких уголовников, спасающихся в Зоне от правосудия. Следы, этих криминальных товарищей то и дело попадаются в заброшенных строениях. Зная все это, можно представить, всю глубину удовольствия от посещения Зоны – более экстремального маршрута найти трудно. Особенно мне, с огромным рюкзаком, под завязку набитым съемочным оборудованием.

 

Тем не менее, в итоге этого, мягко говоря, не очень легкого путешествия, мы оказались в Шелепичах, где среди разросшихся кустарников стоят аккуратные белобокие украинские хатки. Иногда они кажутся не тронутыми, поблескивая целыми стеклами окон среди старых садов. Деревья в этих садах состарились без человека и поэтому причудливо разрослись – изогнутые и перекрученные ветви старых яблонь и груш застыли, словно в каком-то невероятном танце.

 

Но большинство домов разорено – все, что хозяева не вывезли, разграбили мародеры. Ходить по этим покинутым жилищам довольно опасно – полы прогнили, потолки обвалились. В комнатах среди остатков мебели часто встречаются книжки, в основном, почему то школьные учебники. Помятые, тронутые чернотой, но, тем не менее, с все еще с понятными обложками – «История СССР» и «Литература».

 

Меня ведет через Шелепичи к окраине Припяти парень по имени Хемуль. Зелени на ветках еще нет, только под ногами многолетний ковер опавших листьев. Поэтому нас хорошо видно. Стоит, какая-то оглушающая, заполняющая все вокруг тишина. Пение птиц только подчеркивают ее. Мой проводник часто останавливается, и мы стоим, вслушиваясь в эту тишину. Хемуль сталкер. То есть человек, который ходит в Зону нелегально. Следовательно, он, а вместе с ним и я здесь вне закона. Поэтому все исходные данные сталкеров – кто, откуда тоже тайна. Даже общаются они только по кличкам. Я, например, мало что знаю о своем проводнике, кроме странной клички Хемуль – как потом выяснилось по имени персонажа из сказки про Мумий Троллей.

 

За сталкерами в последнее время идет настоящая охота. Через несколько недель 25 лет аварии на Чернобыльской АЭС. В зону должны приехать около десятка президентов и премьер-министров различных стран, во главе с президентом Украины Януковичем.

 

В обычное время милиция после профилактической беседы сталкеров отпускает. Они особо никому не мешают. Но проблема в том, что я иностранец, да еще журналист, да еще и с профессиональной видеокамерой. Коктейль и без того, взрывоопасный – не смотря на видимость некоторой гласности, власти Украины делают все, чтобы не санкционированная информация о происходящем внутри Зоны не выходила наружу. Прежде всего, потому, что после аварии, многие факты, касающиеся ее масштабов, до сих пор засекречены. А тут еще юбилей, который украинские власти используют, чтобы собрать деньги на строительство второго саркофага. Первый, сооруженный еще в советское время, грозит в любую минуту развалиться, не говоря уже о том, что саркофагом он называется чисто из любви к искусству – в щели между его стенами может при желании залететь не большой вертолет. Какая уж здесь защита от радиации.

 

Перед выездом, коллеги предупредили Хемуля, что Зона в преддверии юбилея находится под усиленным вниманием спецслужб. И совсем скоро нам пришлось в этом убедиться лично. Мы идем мимо трех заброшенных пятиэтажек:

 

-Это общаги ПМК, в прошлом году осенью здесь была сходка сталкеров, - шепотом рассказывает Хемуль, - Накрыли всех, кроме меня и Короткого (напарник Хемуля). Полдня отлеживались в болоте. Нам повезло, мы ушли, потому что хабар (снаряжение) спрятали в другом месте…

 

Хемуль один из немногих сталкеров, которому пока удается избегать знакомства с СБУ (Служба безопасности Украины аналог нашего ФСБ).

 

-Сталкеров не так уж и много, - рассказывает Хемуль – Больше половины – это москвичи. Остальные белорусы и украинцы поровну.

 

Сталкерство в нынешнем его виде возникло после создания украинским программистом Григоровичем одноименной компьютерной игры. В основном это молодые ребята-геймеры, решивших посмотреть, что такое реальная Зона и в итоге «заболевшие» ей. Хемуль, например, приезжает в сюда по несколько раз в год. Как правило, сталкеры безобидны. Но, со слов моего проводника существуют так называемые «черные сталкеры». Собственно за ними и охотится СБУ.

 

-В зоне осталось много странных вещей, которые фонят почем зря – в несколько десятков тысяч раз превышая норму – рассказывает Хемуль, - Откуда они взялись большая загадка, это настоящие артефакты. Но они встречаются по всей Зоне. По слухам есть сталкеры, которые тащат эти материалы наружу. Вот это и представляет опасность – закинул такую штуку в водозабор небольшого города и все – вторая Припять, население нужно отселять.

 

Один из таких артефактов – известный всем сталкерам «черный ящик» цель нашей первой вылазки в Припять.

 

Бункер

 

Мы на окраине Припяти. Слева две белые шестнадцатиэтажки, справа молодой сосновый лес. Когда то здесь была зона отдыха. Сейчас о ней напоминают только ржавые останки детских площадок. Посередине дорога (вернее ее остатки) к заводу «Юпитер». Нам туда. Но не успел я нацелить объектив видеокамеры на стелу с названием города, как Хемуль отчаянно размахивая руками, ныряет в кусты. Я за ним. Город по периметру окружен колючей проволокой и окопан рвом. Он то нас и спасает – мы скатываемся на дно и пытаемся слиться с прошлогодними листьями. Слышен шум двигателя, наверху буквально в двух метрах останавливается машина, хлопает дверь, кто-то выходит.

 

Я мысленно репетирую, что буду говорить милиции и СБУ– мне в общем, не впервой, жаль только, что командировка закончилось, так толком и не начавшись. Но все обходится – помотав нам, нервы несколько долгих минут, машина уезжает. Осмелевший Хемуль выглядывает ей вслед:

 

-Менты – констатирует он, - Откуда? Неужели нас пасут?

 

Как потом выяснилось, в этом была доля истины – стоило воспользоваться сотовым в Припяти или окрестностях, как сразу появлялся патруль.

 

К заводу чтобы не рисковать мы пробираемся лесом. Среди ровных сосен, часто встречаются кучи мусора. Его вывозили сюда во времена ликвидации. Иногда на безымянных холмиках встречаются металлические таблички со знаком радиации. Хемуль их даже не обходит:

 

-Здесь фигня, - говорит он, и в доказательство кладет к подножию знаков свой допотопный дозиметр (сталкер им гордится и называет «классный дивайс»). Черная коробочка нащелкивает чуть больше четырехсот микрозивертов (при норме 20).

 

На территорию завода мы влезаем, чуть ли не ползком, - рядом с проходной вновь оказался автомобиль – то ли патруль, то ли экскурсия. В советское время «Юпитер» выпускал какие-то военные приборы, а для прикрытия делал магнитофоны (кто помнит, был такой аппарат «Юпитер» в семидесятые годы, весил килограмм десять без колонок и очень ценился меломанами). После аварии, в цехах завода готовили робототехнику для работы в активной зоне остатков четвертого энергоблока. Электроника иностранных роботов не выдерживала радиации, а в СССР не было своих разработок, поэтому умельцы со всей страны в цехах Юпитера переделывали старые и буквально изобретали новые машины для совершенно незнакомых условий. При этом счет шел на часы – потому что в считанных километрах горел реактор. Это совершенно неизвестная страница чернобыльских событий.

 

После сооружения саркофага, завод еще использовала организация Спецатом, в основном в исследовательских целях. Затем работы были свернуты, оборудование по большей части вывезено. Но под цехами остался огромный бункер, сооруженный еще на случай атомной войны. Сегодня это почти легенда. Особенно после выхода компьютерной игры, где через этот бункер можно зайти в мифический подземный тоннель. Вход в эти неведомые катакомбы чудаки ищут до сих пор. По одной версии они ведут к городскому комплексу подземных сооружений Гражданской обороны. По другой - к подземельям Промзоны ЧАЭС, в самое сердце Зоны. И наконец, по третьей бункер, каким-то боком связан с загадочными подземельями военного объекта Чернобыль-2, вход в которые до сих пор тщательно охраняется.

 

Как бы то ни было, во времена ликвидации бункер пришелся как нельзя кстати – здесь был расположен основной лабораторный комплекс по контролю за состоянием окружающей среды. Вход в бункер замаскирован, Хемуль проводит меня мимо основных корпусов, и ныряет с виду в обычную подъездную дверь. Несколько лестничных пролетов вниз и мы перед мощной бронированной дверью, за ней через маленький предбанник вторая. Дальше длинный сырой коридор, под ногами хлюпает вода. Мы проходим через череду помещений, со сдвинутыми лабораторными столами. На них в беспорядке стоят колбы, реторты и что-то, совсем сложное. Часто с остатками каких-то препаратов.

 

Сталкер заводит меня в небольшую комнату, стены которой сплошь увешаны полками и заставлены десятками, если не сотнями баночками всевозможных размеров. На этикетках очень серьезные названия – кислоты, соли, оксиды, производные стронция, цезия, хрома и бог весть чего.

 

-Помнишь, чем отравили товарища в Лондоне, - спрашивает Хемуль и показывает бутылек, содержащий, судя по этикетке, нечто на основе полония.

 

– То-то же – говорит он и аккуратно прячет баночку подальше от края полки.

 

Мы бродим по подземелью несколько часов. Комнаты завалены мешочками с пробами грунта, валяются кучи старых противогазов, остатки оборудования, термостаты, системы автономного обеспечения, электродвигатели, генераторы, очень много химических препаратов – по каким-то причинам их здесь бросили. Мы находим даже шкафы с журналами тестирования пресловутых загадочных военных приборов – Изделие САУР-6320. Хемуль показывает несколько намертво заблокированных бронированных дверей. Судя по вентиляционным отверстиям, там другие помещения. Может быть, даже те самые тоннели.

 

В каком-то неприметном закутке сталкер подводит меня к решетке и показывает не большой ящичек в дальнем углу.

 

-Вот там лежит такая небольшая хрень, которая фонит в десять тысяч раз больше нормы, - говорит Хемуль, - Я лично навесил на эту решетку замок, чтобы какой-нибудь придурок не влез.

 

Откуда взялась здесь эта дрянь, понять трудно. Потому что, если это обломок реактора, то, люди, которые тащили его сюда, спокойно могли схлопотать лучевую болезнь в тяжелой форме. Не говоря уже о том, что находится она в помещении, где очевидно работали люди – вдоль стен стоят лабораторные столы с остатками оборудования. По крайне мере сейчас «хрень» лежала совершенно открыто, без всякой радиационной защиты.

 

-Самое удивительное, что встречаются подобные штуковины в самых неожиданных местах Зоны, - говорит Хемуль, - Иногда за несколько десятков от ЧАЭС. Но это Зона, здесь таких загадок – выше крыши… -философски пожимает он плечами и идет на выход.

 

 

 

Обломки мечты

 

Перед уходом из города мы поднимаемся на крышу одной из шестнадцатиэтажек. Отсюда открывается удивительный вид – город окруженный лесами, лежит в излучине реки, давшей имя городу. Чуть вдалеке атомная станция, ради которой и был построен город. Можно представить, как здесь было хорошо когда-то. Припять задумывали и строили, как город-мечту, идеальное общежитие для советских людей. Современные многоэтажки, широкие улицы, развитая инфраструктура. Здесь было все необходимое для счастливой жизни. Торговые центры, бассейн, даже собственный тепличный комплекс. Ирония судьбы – в 1986 году строители должны были сдать последние объекты по генеральному плану.

 

Сталкеры не очень любят Припять, здесь расположен крупный КПП. Широкие улицы хорошо просматриваются, и заметить любое движение легко. Поэтому днем здесь появляться довольно опасно, впрочем как и везде в Зоне – передвигаться по ней сталкеры предпочитают ночью. Но у Хемуля в Припяти несколько «нычек» - тайников с продуктами и водкой.

 

-В Зоне без водки нельзя– говорит он глубокомысленно, и поэтому перед тем как выдвинуться на объект Чернобыль-2, мы зашли в Припять днем. Правда пробираемся в основном по окраинам, не рискуя выходить в центр. К этому моменту мы уже твердо уверены, что нас «пасут». Но пока нам удается избегать встречи с патрулем.

 

Сейчас город мертв. Пустые улицы и дворы заросли деревьями и кустарниками. Сегодня это кажется немного странным, но на улицах нет ни одного рекламного щита. Дома внешне кажутся не тронутыми , даже почти все стекла целы. Но внутри царит разруха, впрочем, как и везде в Зоне. Люди покидали свои жилища в спешке, брали самое необходимое, оставляя мебель и крупные вещи. Мародеры все перевернули вверх дном, все сколь-нибудь ценное разворовано. Газовые плиты выломаны – металлисты тщательно их выпотрошили на предмет цветных металлов.

 

В последние годы город открыли для туристов. Проводит его государственное агентство ЧернобыльИнтерИнформ, индивидуальная однодневная экскурсия стоит 500 долларов. Правда, особого потока желающих не наблюдается. Руководство агентства даже критикуют за это. Но для жителей СНГ такая цена слишком высока, а среди богатеньких иностранцев любителей экзотики не так уж много.

 

Благополучно изъяв водку, мы под рюкзаками выходим на маршрут до Чернобыля-2. Или точнее объект Круг – еще одно загадочное место современной зоны.

 

Круг

 

До Круга почти пятнадцать километров. Хемуль ведет меня по азимуту. Иногда он останавливается и кладет на землю свой «дивайс». В трех-четырех километрах от Припяти дозиметр начинает регистрировать резкое повышение радиации – иногда до пяти- шести тысяч микрозивертов. Это превышение нормы в двести-триста раз.

 

-Не смертельно, но разлеживаться здесь я бы не стал, - замечает мой проводник, Как он объясняет, для Зоны это нормально, мы пересекаем так называемый Западный радиационный след. Здесь существуют места, где приборы регистрируют дозу в десять-пятнадцать тысяч микрозивертов. Например, в легендарном Рыжем лесу – место в Зоне, где село после взрыва огромное радиоактивное облако. Что там происходит, вообще никто не знает – не рискуют заходить.

 

Чернобыль-2 это колоссальный военный объект, до сих пор не имеющий аналогов в мире. Так называемая Загоризонтная радиолокационная станция (ЗГРЛС) или «Дуга-1» (Радиоцентр дальней связи Чернобыль-2). Уникальная на тот момент технология, с помощью этого радара позволяла военным в прямом смысле заглянуть за горизонт и регистрировать старт баллистических ракет в Северной Америке.

 

В Советском Союзе было создано всего три таких радара – в Николаеве, Комсомольске-на-Амуре и Чернобыле. Причем в первозданном виде, сохранился, только чернобыльский. Собственно радар виден из любой точки украинской части Зоны, потому что представляет собой огромные антенны, высотой 150 метров. Вблизи сооружение просто потрясает. Представьте, между гигантскими мачтами радара натянуты канаты, на которых висят гроздья так называемых «вибраторов» - металлических трубчатых конструкций, каждая весом два-три центнера. И таких вибраторов висит на главном радаре, шириной почти полкилометра сотни и сотни. Для того, чтобы построить такое сооружение, советским строителям пришлось придумать уникальную технологию.

 

По данным некоторых источников стоимость капиталовложений составляла семь миллиардов советских рублей. Для сравнения – это вдвое дороже, чем строительство Чернобыльской АЭС. ЗГРЛС специально построили возле станции, потому что она потребляла около 10 мегаватт. Дугу-1 поставили на боевое дежурство в 1985 году, а в 1986 перед аварией провели полную модернизацию, потому что его работа мешала полетам гражданской авиации в Европе. Но радар так и не успел пройти Госприемку – взрыв на станции, заставил военных снять ее с дежурства.

 

Подобраться к ЗГРЛС сегодня не легко – ее по прежнему охраняют. Причем единственная дорога также находится под наблюдением, а леса вокруг станции заболочены и завалены буреломом. Подойти можно только, если знать проход. Хемуль вел меня по этим тропам уже в полной темноте. Сталкеры облюбовали место, буквально в полукилометре от Дуги, под названием Круг. Очевидно, что этот объект тоже относился к станции, но что это такое конкретно никто не знает.

 

Представьте себе, стоящие по кругу через каждые метр-два металлические трубчатые конструкции высотой метров пять – очевидно, что какие-то антенны. Некоторые предполагают, что это был комплекс космической связи, либо устройство для наводки на цель. В зданиях комплекса, стоят ряды металлических шкафов, с остатками электронной начинки – похоже на какой-то военный суперкомпьютер. Из этих зданий, к Дуге ведет подземный тоннель, но сейчас подвалы Круга затоплены и поэтому, найти вход в катакомбы невозможно. Но сталкеры утверждают, что в гигантский бункер военных можно пробраться через основной комплекс. Ночью это вполне возможно сделать, пробравшись мимо охраны. Так же на станцию, можно было пробраться по тоннелям, ведущим от ракетной батареи защищавшим ЗГРЛС. Она расположена в лесу с друнгой стороны комплекса.

 

К сожалению, в этот раз мы так и не смогли это сделать – нас снова спугнул очередной патруль. Тем не менее, переночевав на Кругу, мы поучаствовали в сталкерской тусовке. После нескольких дней в Зоне, меня тоже приняли в ряды этого экстремального сообщества. Так что теперь сталкер «Татарин» к вашим услугам.

 

Вместо эпилога

 

К сожалению, обо всем увиденном в Зоне в одном газетном материале не расскажешь. Но я не оговорился, когда написал вначале, что Зона одно из самых загадочных мест на Земле. Уже на обратно пути, перебираясь через заброшенное колхозное поле, я вдруг наткнулся на ряды геометрически правильных кругов. Останавливаться надолго в поле было опасно – нам пришлось выходить днем, и местность хорошо просматривалась со специальной вышки. Поэтому я успел сделать только несколько снимков.

 

Хемуль на это лишь махнул рукой:

 

-В Зоне столько всего, что на это уже не обращаешь внимание…

 

Уже в Москве я послал эти снимки нескольким известным уфологам. Независимо друг от друга они подтвердили, что эти круги можно отнести к так называемым, объектом первой категории. То есть, явления, которые с наибольшей долей вероятности могут свидетельствовать о следах инопланетной жизни. Для меня лично это значить, что в Зону я рано или поздно вернусь. Ведь кроме этих кругов здесь осталось еще много загадочного. Например, странные пиктограммы на третьем реакторе – недостроенной третьей очереди ЧАЭС. Или тот же бункер Дуги – рано или поздно я в него влезу. 

 

 

Москва-Киев-Припять