Коррумпированная инфраструктура

"С Андреем Пивоварским мы знакомы с 2006 года. Часто пересекались по разным проектам, когда я был финдиректором компании Фокстрот. Андрей в то время курировал ритейл в инвесткомпании Dragon Capital, и у нас сложились хорошие отношения. Осенью 2014 года случайно встретились выпить чаю, тогда Андрей и предложил стать его первым замом в одном из министерств. На тот момент Пивоварский еще не предполагал, что ему предстоит возглавить Мининфраструктуры.

Зная Андрея, представить, что он уйдет из бизнеса на госслужбу, для меня было сродни фантастике, поэтому ответил осторожно: мол, пусть сначала назначат, а потом обсудим. Это было 23 ноября, а уже 2 декабря Верховная Рада проголосовала за его назначение.

Полномочия между нами были распределены следующим образом: Пивоварский занимался всем внешним миром (продвижение законов, общение с депутатами и т.д.), а в мою зону ответственности входила организация работы министерства, всевозможных комиссий и комитетов, согласование бюджетов госкомпаний, курирование волонтеров-аналитиков.

Пивоварский заходил в министерство по квоте президентской силы, что, несомненно, накладывало отпечаток на принятие тех или иных решений. На тот момент нам удалось собрать в министерстве неплохую команду реформаторов – начиная от замминистров и заканчивая аналитиками. 

Уже по прошествии времени могу сказать, что основная проблема Пивоварского, на мой взгляд, в его излишней демократичности. Находясь в должности, он искренне верил, что с людьми, которые сидят на потоках, можно разговаривать, как со взрослыми, независимыми топ-менеджерами. На самом деле это не работает. Коррупционерам нужно просто "рубить руки" – сажать с детектором лжи в открытом эфире, обличать и лишать свободы. Поскольку этого не происходит, ни у кого нет страха перед наказанием за совершенные преступления".

"Очень сильное влияние на работу министерства оказывала Администрация президента. МИУ курировал советник главы АП Бориса Ложкина Михаил Бейлин (владелец сети элитных киевских ресторанов. СМИ неоднократно называли Бейлина "смотрящим" от АП за Мининфраструктуры и МинАПК. В Администрации эту информацию не комментировали. - Ред.). Я с ним неоднократно встречался. Мнение об этом человеке резко отрицательное. 
"На момент прихода нашей команды в министерство интересная ситуация сложилась и на железной дороге. Ее тогда возглавлял Максим Бланк, который позиционировался в УЗ как человек, близкий к бизнесмену Леониду Юрушеву. Когда его отстранили от руководства УЗ, возник конфликт с Андреем Пивоварским.

Как результат, все мы помним борды "Пиво + Бейлис, а Папа знает?", сайты типа "Очки Пивоварского" с компроматом против руководства МИУ и другие элементы информвойны. Тогда же в интернете обсуждалась рукописная бумага, где фигурировали ставки доплат топ-менеджерам УЗ и руководству МИУ со стороны Михаила Бейлина. Эта бумага – фальшивка.

Самый большой вред для государства от деятельности Бейлина – внедрение в начале 2015 года в Укрзализныцю (УЗ) команды во главе с Евгением Кравцовым (сейчас – первый замминистра инфраструктуры и глава Набсовета УЗ). Мы их называли десантом. Эти люди занимались параллельным ведением дел в компании. Когда встал вопрос о назначении Кравцова первым заместителем министра, который придет на смену Пивоварскому, Омелян выступил против этого. Но на утверждении Кравцова настоял Арсен Аваков (министр внутренних дел, один из реальных лидеров партии Народный фронт. – Ред.) Поскольку это было условием назначения самого Омеляна министром, он вынужден был его принять. 

Из выявленных нами схем, организованных параллельной командой, одна из кричащих – игра с железнодорожным тарифом на грузовой транзит. 

Схема была выстроена вокруг ж/д транзита российского груза, который в 2014–2015 годах очень сильно просел. Когда у наибольшего российского транзитера –холдинговой компании Металлоинвест (крупнейший производитель железной руды в РФ, объединяет Михайловский ГОК, Лебединский ГОК, Оскольский электрометаллургический комбинат и меткомбинат Уральская сталь. Подконтролен Алишеру Усманову. – Ред.) закончился срок действия скидки на грузоперевозки через Украину (до этого они работали в Украине с компанией Лемтранс), представители УЗ на переговорах в Москве предложили новые условия работы: "Вы работаете в Украине через новую компанию и получаете очень хорошую скидку. В противном случае не получаете ничего". 

В результате эта компания-прокладка проходила комиссию в УЗ и получала скидку на объем, допустим, 40%. Металлоинвест получал 30%, а 10% оставляли себе. В 2015 году эта разница в денежном выражении равнялась $8 млн. 

Фокус в том, что уставной фонд этой компании составлял 2 фунта и организована она была за месяц до переговоров в Москве". 
 

"В команде Пивоварского Омелян курировал работу аппарата. Для него всегда было важно стать министром – такая амбиция (как, наверное, для любого профессионального функционера). Показательна ситуация с уходом из министерства. 11 декабря 2015 года мы втроем (Шульмейстер, Пивоварский и Омелян. - Ред.) вышли на пресс-конференцию с заявлением об отставке. Несмотря на это, уже в апреле 2016-го Омеляна назначают министром. Видимо, на этапе формирования нового Кабмина он сумел войти в переговорный процесс, результатом которого стала поддержка от Народного фронта. А точнее – от министра Арсена Авакова и лидера политсилы Арсения Яценюка. 

Что касается качеств сотрудников министерства, для Омеляна вопрос профессионализма вторичен. Для него важнее фактор преданности. Это не плохо и не хорошо. Но он себя окружил именно преданными людьми. 

Изначально Омелян защищал интересы того, кто его поставил: Арсена Авакова. Но сейчас его предпочтения сильно качнулись в сторону президента Петра Порошенко. Это подтверждает последний конфликт с передачей Укрзализныци в ведение МЭРТ. Очевидно, в обмен на лояльность, Омеляну пообещали карьерную поддержку после возможной отставки. Это мое допущение". 
 

"Кто лоббировал назначение Балчуна, я не знаю. Но знаю точно, что накануне заседания Кабмина по его назначению он проходил согласование у главы транспортного комитета ВР Ярослава Дубневича (народный депутат от БПП). Назначение произошло только после того, как Сергей Михальчук, член правления, представляющий интересы Дубневича в УЗ, получил гарантию неприкосновенности. 

Сегодня в УЗ сосредоточены многовекторные интересы. Но интересы Дубневича в данный момент представлены наиболее мощно. Уверен, что ситуация в УЗ в первую очередь выгодна новому олигарху, появившемуся за игральным столом под названием Украина, – Ярославу Дубневичу".

"Арсен Аваков – первый министр, который попытался влиять на наше министерство. Ситуация следующая. В январе 2015-го Володя Омелян обозначил риски, связанные с возможной потерей флота Украинским дунайским пароходством (УДП). После проверки выяснилось, что риск действительно существует. 

Первая опасность заключалась в процветающих в УДП схемах вывода в обход компании части денег за аренду флота УДП (тайм-чартер). 

Второй риск более существенный. Схема следующая. В заключенном договоре на аренду корабля указывается, что затраты на ремонт, которые несет арендатор, засчитываются в стоимость аренды. После чего пароход уходит в далекие страны, а в Украину шлют акты о миллионных ремонтах. Часто при стоимости судна в $2 млн выставляются ремонтные счета на $3 млн. После отказа платить судно арестовывают. В 2015 году 25 наших судов находились под арестом в разных частях мира. По такой схеме свой флот потеряло Черноморское морское пароходство в 1990-е годы. 

Мы точно знали, что за этой схемой стоял Владимир Запорожан, заместитель руководителя УДП Дмитрия Баринова. После попытки сменить руководство УДП у меня, Пивоварского и Омеляна состоялся эмоциональный разговор в кабинете Арсена Авакова. Лейтмотив – не убирать Баринова, которого назначил экс-министр инфраструктуры от Народного фронта Максим Бурбак (сейчас глава фракции НФ в ВР. – Ред.). 

В результате последующая за этим министерская проверка УДП выявила факты коррупции (найденные документы свидетельствовали о том, что в 2014 году Баринов использовал деньги УДП для своей предвыборной кампании), но этого для увольнения оказалось недостаточно. Эти же люди руководят УДП до сих пор".

"Ринат Ахметов – это чуть ли не единственный олигарх, которого я никогда не видел в министерстве. Но это не значит, что у него нет интересов в транспортной сфере. Скорее, наоборот. Главный актив Ахметова, компания СКМ, – один из главных игроков на инфраструктурном рынке. 

У СКМ есть свои люди во всех министерствах. Также их люди сидят в крупных госпредприятиях. Например, в УЗ есть целые подразделения, подконтрольные СКМ. В начале 2015 года руководитель департамента морского и речного транспорта МИУ прямо говорил, что его сотрудники получают доплату от СКМ. Зачем это Ахметову? Он готовил почву для получения контроля над портом Южный через концессию. 

В январе на одной из конференций меня спросили, что я думаю о концессии порта Южный. "Не думаю, что она будет в этом году", – ответил я тогда. После этого представитель СКМ попросил меня о встрече на нейтральной территории, где прямо спросил: "Вы хотите, чтобы вас зах…ли?". 

В феврале в крыле моего автомобиля обнаружилось отверстие. После проверки охраны Пивоварского выяснилось, что это отверстие от пули. Я не знаю, когда оно появилось и кто его сделал. Фактом остается то, что летом против меня началась массированная информкампания. Направлена она была против повышения грузовых ж/д тарифов. Кампания против повышения тарифов продолжается и сейчас. Это вода на олигархическую мельницу Ахметова".

"Мы несколько раз обсуждали задолженность в 400 млн грн, накопившуюся у компаний Коломойского перед государством. Только задолженность МАУ перед Борисполем в феврале 2015-го составляла около 220 000 млн грн. Мы тогда инициировали встречу с Коломойским – она состоялась в кабинете Бориса Ложкина. С нашей стороны были я и Пивоварский. С их стороны – Игорь Коломойский, Арон Майберг (совладелец авиакомпании МАУ. - Ред.) и Геннадий Боголюбов (партнер Коломойского. – Ред). Говорили 3,5 часа. В результате разработали механизм возврата этих долгов государству и Борисполю. Мы конвертировали долг МАУ в облигации, купоны МАУ платила Борисполю. В сентябре 2015 года облигации были полностью погашены. 

Как мне показалось, Коломойский – человек договоренностей. Принцип следующий: ты ничего не подписываешь, но выполняешь взятые обязательства. Тогда все работает. Если кто-то из сторон не выполняет обязательств – конструкция рушится".

"Идея проведения честных и прозрачных конкурсов при выборе руководителей крупных госпредприятий абсолютно правильная. Есть нюанс. Система очень быстро приспосабливается к любым позитивным изменениям, появляются схемы их обхода. 

Показательно так и не состоявшееся назначение Юрия Солончука (в конце 2015 года выиграл конкурс на главу Борисполя, но так и не был назначен. Полтора года крупнейший аэропорт страны возглавлял и.о. гендиректора Евгений Дыхне. - Ред.) на должность главы аэропорта Борисполь. Его кандидатуру активно продвигала Администрация президента. План назначения сорвался после скандала на комиссии по отбору руководителей госпредприятий в МЭРТ. За кандидатуру Солончука проголосовали абсолютно все министры, кроме Айвараса Абромавичуса. Более того, министр энергетики Владимир Демчишин, проголосовавший за, даже не видел презентацию кандидата – в это время он выходил из кабинета. Все происходило в присутствии международных представителей, которые в один голос заявили, что не поддерживают решение комиссии. 

Почему так и не назначили Солончука? Он был человеком Администрации, а не Яценюка, у которого, скорее всего, был свой претендент на эту позицию. В результате Яценюк просто не вынес вопрос утверждения Солончука на заседание Кабмина. 

Приведу собственный пример участия в конкурсе на главу УЗ. После подачи документов сразу из двух разных источников на меня вышли люди, предложившие согласовать мою кандидатуру "наверху". В обоих случаях речь шла о договоренностях с Игорем Кононенко (не думаю, что он об этом знал – об этом знали предлагавшие люди). Я понимал, что, заручившись поддержкой одного из самых влиятельных людей в нынешней власти, я априори буду связан по рукам и ногам в проведении любых изменений в компании. Поэтому отказался. Вместо этого, минуя посредников, написал письмо Петру Порошенко и передал через два канала, гарантирующих его попадание к адресату. 

В письме я обозначил важность этого предприятия для страны, свои сильные и слабые стороны и попросил о встрече. Чтобы побороть коррупцию в УЗ, мне нужны были гарантии и поддержка на самом высоком уровне. Встречи с президентом я так и не добился. Почему не прошел? В комиссии, которую возглавлял Абромавичус, приоритет отдавали иностранцам. В итоге победил Балчун".

Решение об отставке было принято в сентябре 2015. Объявили об этом в декабре. Причина – отсутствие справедливых зарплат для чиновников. А это было одним из основных условий моего соглашения с Пивоварским перед приходом в министерство. 

Мнемоническое правило: если здоровый и самодостаточный человек долго работает на госслужбе за 5 000 грн, знайте – он либо дурак, либо коррупционер. Исключений практически не бывает. 

Когда мы пришли в министерство, Борис Ложкин пообещал создать спецфонд, из которого будут финансироваться зарплаты чиновников. Летом 2015 года Евросоюз даже выделил на эти цели 90 млн евро. Их могло хватить на 2–3 года для ключевых чиновников министерств! В реальности деньги ушли на децентрализацию, то есть в никуда. 

Уже в марте 2016-го от одного из представителей делегации Евросоюза я узнал причину провала зарплатного фонда. "Вы же сами отказались от денег", – сказал он мне. Оказалось, Украина просто не подала стандартную форму с данными о том, работа каких чиновников будет финансироваться из фонда и как средства распределят между министерствами. 

Эту форму должно было заполнить министерство Кабинета министров. Ответственность за то, что 90 млн евро выброшены на ветер, несут два исполнителя (за ними наверняка кто-то стоит, поскольку они не самостоятельные фигуры) – замглавы АП Дмитрий Шимкив (он должен был стать проводником внедрения нормальных зарплат чиновникам) и министр Кабинета министров Анна Онищенко. Именно провал зарплатного фонда стал последней каплей в решении об уходе из министерства команды Пивоварского.

"Весь 2015 год в министерстве мы сталкивались с проявлениями коррупции. В первые две недели нашей работы к Омеляну пришел глава компании Артемсоль и предложил взятку в $1,5 млн за то, чтобы его на протяжении года не трогали в должности. Парня прогнали, денег не взяли. В 2015 году мы вернули Артемсоль назад в МинАПК. 

По моим подсчетам, в одной лишь УЗ ежегодно воруется около $2 млрд. Из этой суммы только на грузовых тарифах по номенклатуре грузов СКМ государство теряет $400 млн в год.

Любое госпредприятие – это кормушка для политических партий и ворюг всех мастей. Единственный путь для нашей страны – эту кормушку уничтожить. Когда мы пришли в министерство, Пивоварский говорил: все госкомпании нужно срочно приватизировать. Находясь в плену иллюзий, я тогда ему возражал. Думал, все можно исправить, поставив профессионального менеджера с хорошей зарплатой. Сейчас уже понятно: это не работает. Только продать. 

В статье о коррупции, которую я написал для ЛІГА.net, перечислены 15 схем воровства на транспорте. Ни одна из них до сих пор не ликвидирована. Порочная система продолжает работать, поскольку бенефициары коррупции находятся у руля государства, а система неотвратимости наказания не работает. 

Отсутствие страха у высокопоставленных правонарушителей – одна из главных проблем Украины. Чиновник понимает, что всегда может откупиться. Чтобы откупиться, ему нужно больше украсть. Это самозатягивающаяся петля. Чтобы изменить систему, должны совпасть два условия: необходимое – конкурентная зарплата, достаточное – страх перед воровством. Для этого нужна эффективная карательная система, не допускающая исключений ни для кого – начиная с президента и заканчивая мелким чиновником. 

Для реализации такой повестки к управлению страной должны прийти люди, не заинтересованные в ее разграблении. Пока коррумпированные чиновники высшего ранга, руководители страны и политических партий не окажутся за решеткой, никто не поверит в реальную борьбу с коррупцией. 

Мнемоническое правило: чтобы победить коррупцию, необязательно сажать в тюрьму миллион чиновников. Достаточно несколько показательных дел против людей, известных всей стране: коррумпированных руководителей крупнейших предприятий, министров, депутатов и мэров. Чем громче имя подсудимого, тем выше резонанс и эффект".