Прокуратура VS Турчинов: кто кому доктор?

 Итак, по версии Речинского (Турчинова) ГПУ сорвало операцию по поимке неуловимого Пукача. Ну, во-первых, не ясно, почему столько шума вокруг этой фигуры? Что принципиально нового он может поведать следствию? Заявить, что команду на слежку и уничтожение журналиста дал Кравченко? Об этом и так не трудно догадаться. Где сейчас Кравченко сегодня всем известно. Что дальше? Поможет ли это выйти на заказчиков убийства Гонгадзе? Отнюдь. Так может не стоит в очередной раз уводить внимание общественности от сути расследования?

Теперь по сути «операции украинских спецслужб» на израильской территории. Любопытно: когда спецслужбист Кожемякин отправлялся за госсчет в неблизкий путь, он что - предполагал, что израильские коллеги вот так за здорово живешь выдадут ему Пукача? Он разве не знал, что в Израиле крайне неохотно выдают преступников? Или не ведал, что для этого израильтянам следует предоставить «убойные» доказательства вины последнего? А этих доказательств у него, как следует из статьи Речинского, не было. Да и быть не могло: руководит следствием Генпрокуратура. Так чего, собственно говоря, он туда отправился? Может СБУ своими недюжинными силами выяснила местонахождение беглого генерала и во избежание утечки решила все обстряпать самостоятельно? Это маловероятно, если верить заявлению Шубина о том, что в то же время в Израиле находились и представители ГПУ. И все с документальной базой у них было в порядке.

Описание переговоров с израильтянами и их требование предоставить дополнительные документальные доказательства выглядят очень трогательно. Но разве Кожемякин не знал, что единственная структура, которая уполномочена предоставлять такие доказательства это ГПУ, но отнюдь не СБУ? Если не знал тогда он дилетант, если знал, тогда должен был предвидеть, что его визит лишь помешает благородному делу ареста Пукача (что и случилось). А если уж и ехать за Пукачем офицеру спецслужбы, то единственно для того, чтобы провести на чужой территории спецоперацию по похищению Пукача, как это делают например, израильские спецслужбы, когда их очень интересует некий террорист, решивший спрятаться за кордоном. Что, кишка тонка у командира Кожемякина? Тогда сиди дома, не гуляй.

Переходим ко второму не менее важному вопросу, вытекающему из этого скандала. Кто «слил» информацию в прессу о намерениях арестовать Пукача в Израиле? Если это не было комбинацией следствия, тогда за подобное следует отдавать человека под суд. Установить источник «слива» мне кажется, вполне по силам следствию. Вот пару недель назад звучали заявления, будто Турчинов фигурирует в деле о прослушке журналиста, огласившего информацию о намерениях арестовать Пукача.  А что в этом противозаконного? Вот например автора этих строк с завидной регулярностью слушали, а по некоторым сведениям и продолжают слушать все кому не лень и ничего. Я смело обсуждаю все насущные вопросы по телефону за исключением случаев общения со своими источниками информации, если есть опасения, что подобные беседы навредят самим источникам. А в остальном никаких секретов от спецслужб. Мы ж наркотиками не торгуем (а только употребляем), так что ж тут таиться!

Поэтому, думаю, литерные мероприятия по журналисту газеты «Сегодня» Корчинскому преследовали единственную цель: установить круг его общения и  возможные связи в кругу работников генпрокуратуры. Тогда не ясно, зачем трубить на всю страну, что Турчинов такой-сякой подслушивал свободолюбивых журналистов. Если я что-то не так понял, не обвиняйте меня в тугоумии виновата ГПУ, которое ничего толком не объяснила. Если же источник «слива» установлен, тогда не ясно почему он до сих пор на свободе. Можно допустить, что причина одна: источник занимает очень уж высокий прокурорский пост и трогать его «не моги». Тогда возникает следующий вопрос: а кто у нас вообще в состоянии арестовать высокопоставленного прокурорского руководителя и почему прокуратура сегодня находится в автономном коммерческом плавании и нет на нее управы?

Возвращаясь к Турчинову.  Его братья-однопартийцы заявляют, что тот болен, по причине чего находится в госпитале СБУ. У меня возникают сомнения. Коль болен, то прокуратура не имеет права тягать человека на допросы. Либо он не болен, либо прокуратура перегибает палку. Почему до сих не пролит свет на этот вопрос? Если болен, а его допрос не терпит отлагательства почему не допросили в больничных покоях? И в этом вопросе нет прозрачности. А коллеги-журналисты почему-то этих очевидных вопросов не задают ни следователю Шубину ни подследственному Турчинову.

И еще: сопоставляя статью Речинского с заявлениями Шубина приходишь к однозначному выводу: кто-то тут непременно врет. Либо Кожемякин, который утверждает, что он водиночку собирался пленить в Израиле грозного Пукача, либо Шубин, который утверждает, что он вместе с Кожемякиным находился в Израиле и вел переговоры с израильтянами. Но ведь никто пока не доказал, что Пукач в принципе там скрывался, о чем  собственно и поведал Шубин на пресс-конференции. Мол израильтян удовлетворили документы, доказывающие вину Пукача, но присутсиве на их территории самого Пукача они не подтвердили ну не пересекал он их границу и баста! И я верю Шубину. Поскольку то же самое он заявлял мне с глазу на глаз два месяца назад. А теперь вот подтвердил перед всем миром. Коль так, то кого вообще собирался арестовывать Кожемякин и где?

Все это пишу так сказать в формате полемики как с коллегой Речинским, так и со следователем Шубиным. При этом не брызжу слюной ни в одну ни в другую сторону. А вот следователь Шубин, похоже, очень близко все принимает к сердцу, коль скоро намеревается судиться с журналистом за недостоверную по мнению прокуратуры информацию. Ну это уж последнее дело! Если бы Речинский сознательно чего-то нафантазировал тогда другое дело. Но ведь информация очевидно, исходила от Турчинова-Кожемякина. Вот с них и спрос.

А пока что представляется единственная возможность разобраться в этой запутанной истории: устроить публичную очную ставку Шубин-Турчинов. Например в рамках телевизионного ток-шоу. Может тогда удастся что-то понять. Хотя, конечно, лучше, чтобы каждый занимался своим делом, а мы узнавали о результатах этих дел, точнее об успехах в их расследовании.