Всепожирающее тягло

В тексте использована каноническая литература об историческом пути православия, преподаваемая в духовных учебных заведениях Московского Патриархата.

В 988 году первым Митрополитом Киевским на Руси был Михаил, приехавший с Владимиром и крестивший киевлян. Первые Митрополиты не только избирались, но и посвящались в Греции, хотя это не мешало им быть вполне независимыми в области внутреннего управления русской митрополией: решение Митрополита не требовало утверждения патриарха, а считалось окончательным.

26-го января 1589 года патриарх Константинопольский Иеремия торжественно возвел в патриархи митрополита Иова, а через два года в Москву пришла грамота об учреждении в России патриаршества, Русская Церковь была уже даже не в плену у государства - она составляла с ним один, закованный в сакральный быт, мир.

Читаем в книге «Исторический путь Православия», преподаваемой в богословских учебных заведениях (Глава 7. Русское православие): «С Московским Царством приходит и завершение «русского Православия», его царственное самоутверждение. Оно, прежде всего, выражается в «централизации» не только церковной жизни, но и самого предания Русской Церкви. Покорению Москвой уделов соответствовало и своеобразное покорение московским церковным центром всех местных духовных традиций. Средоточием русской святости должна стать Москва: и вот туда - часто насильно - свозятся святыни из славных древних городов. В Успенский Собор из Новгорода привозят икону Спаса, из Устюга - икону Благовещения, из Пскова - Псковопечерскую, из Владимира - Одигитрия, из Чернигова - мощи князя Михаила и боярина его Феодора. При этом проявляется часто поразительная мелочность местного национализма: первый владыка москвич в Новгороде Сергий не хотел почтить мощей своего Новгородского предшественника св. Моисея, Иоанн III, посетив Хутынский монастырь, унизил мощи преподобного Варлаама пред московскими мощами и был вразумлен грозным появлением подземного огня. Главным вдохновителем и исполнителем этой «централизации» был митрополит Макарий»...

Система эта слишком хорошо подходила к “тягловому” характеру Московского государства, слишком очевидно соответствовала его утилитарной психологии и торжество ее было торжеством уже не правды, а именно внутренней опасности, в ней заключенной, психологического подчинения христианства миру сему и его нуждам. С этой точки зрения разгром заволжского движения в средние века второго тысячелетия, несмотря на осложненность этих споров политическими мотивами, - был подавлением и духовной свободы Церкви, несводимости ее к одному государственному или социальному служению. Заволжцы жили исконной духовной традицией Православия - “процессом духовного и нравственного сложения христианской личности”. И снова в этом опыте подлинной духовной свободы пробуждалась социальная совесть, протест против религиозного насилия, против московского всепожирающего “тягла”, против безостаточного подчинения человеческой личности “строительству”.

В истории русского Православия московский период знаменует не “органическую” эпоху, а глубокий перелом, кризис и разделение.

В свете этого кризиса нужно толковать и семнадцатый век, последний век допетровской Руси. В семнадцатом веке вскрывается и обнажается кризис Московского Православия, путь Москвы оказывается тупиковым. Тупик же делает неизбежной Петровскую ломку.

Две главные темы определяют собой жизнь русской Церкви в семнадцатом веке. Это - встреча с Западом через “Киевское” православие с одной стороны и раскол старообрядцев - с другой. Обе имеют огромное историческое значение.

Первая возвращает нас к той Киевской Митрополии, которая осталась, как мы видели, за чертой Московского Православия в 14-ом веке, в момент начинавшегося собирания земли русской вокруг Москвы. Это разделение Русской Церкви на две митрополии объясняется в первую очередь политической причиной: соперничеством между Москвой и Литвой за центральное место в государственном “собирании”.

              В свете событий по объединению Православной Церкви исконной Руси (Украины) и киевского объединительного  Собора по меньшей мере странным является демарш клириков Московского Патриархата. Они, как никто другой знают всю богословскую и историческую литературу в этом контексте, чтобы не воспринимать эти события как раскол.

              Напротив, присоединившись к признанной Вселенской Церковью Православной Украинской Церкви, священнослужители дадут возможность своим прихожанам не ощутить дискомфорта от такого противостояния и избежать любых изменений в службах церковных поместных общин.

              Участники крестного хода Украинской православной церкви Московского патриархата должны продолжить свое движение в сторону Киева и привести с собой в лоно исконной Церкви все священство Москвы, включая Патриарха.