«6 отдел: шальные 90-е в Киеве». Была ли в СССР мафия?

...Все прекрасно осознавали необходимость коренных перемен, но опасались заявить: местные царьки после открытой критики кремлевских вождей и последствий их руководства рисковали немедленно лишиться отданных в управление волостей по всему бескрайнему СССР. Поэтому реальная экономика перестраивалась без согласования с Кремлем – социалистическая система уверенно деградировала. В СССР набирало обороты производство неучтенной продукции – более качественной, востребованной населением, а значит – более дорогой.  Госпредприятия, по плану работавшие в две смены, начали неофициально переходить на трехсменку. Ночная смена трудилась уже не по указанию министерств, а под руководством представителей теневого бизнеса. Те, кто имел к этому отношение, становились подпольными корейко. Ну а крепкие хозяйственники, которые не могли смириться с нарушениями социалистических принципов, спивались и вешались.

Правоохранительные органы уже были неоднородны. Уголовный розыск за редким исключением оставался неподкупной структурой, а вот служба БХСС все охотнее «ложилась» под теневиков. Впрочем, в сравнении с нынешними борцами с экономической преступностью советские «бэхи» были образцом неподкупности. Помимо традиций, был еще страх. В БХСС была примета: если офицер вместо водки и шмурдяка начинает пить коньяк, значит скоро его посадят. Нетрудовые доходы скрывали как теневики, так и их «партнеры» в погонах. В милиции пили во все времена, но в разных службах по-разному. Если уголовный розыск пил много и традиционно дополнял это общением со слабым полом, то «бэхи» пили в меру, более качественный продукт, не в пример операм прилично одевались.

Продукция, произведенная теневым сектором экономики, разлеталась. Организаторы таких схем представляли прокладку между представителями власти и руководителями предприятий и целых отраслей. «Экономические дела», которые время от времени выплескивались на страницы прессы и в залы судебных заседаний, не отражали масштабов теневых процессов. Если я живу за счет теневого бизнеса, то не стану могильщиком системы, с которой кормлюсь. Это был общесоюзный заговор молчания.

Львиная доля прибыли оставалась в руках тонкой прослойки барыг-теневиков. Так в СССР образца 70-х появились очень богатые люди. Это не могло ускользнуть от взора криминального мира. Вообще-то блатные понятия запрещают многое, например, торговать наркотиками, ведь наркота – это пища «братвы», без которой на зоне совсем грустно. Нельзя также контролировать проституцию. А вот относительно цеховиков блатные законы оказались более гибкими. Кто-то из авторитетов высказал идею: можно пощипывать барыг во благо пополнение общаков, чтобы эти деньги направлять на «грев» зон. И понеслось…

Кажется, первыми за цеховиков взялись кавказские воры: поначалу барыг жестоко пытали, после чего садили «на процент». Назначали десятину, потом доводили до 20%, случалось – обирали «с половины». Но это уже был перебор: деньги и без того были огромные, они позволяли воровскому миру жить припеваючи и мало рискуя: грабежи да разбои не приносили и сотой доли таких прибылей. Симбиоз воров с цеховиками был взаимовыгодным. Порой они даже совместными силами решали проблемы с милицией. А милиция, в свою очередь, также прикармливаясь от прибылей цеховиков, имела собственные договоренности с воровскими лидерами (через барыг, которых они крышевали). Таким образом, милиция контролировала в целом воровское сообщество, имела хорошие показатели для начальства и партконтроля, чтобы оставаться на должности и продолжать жить сытной двойной жизнью. Одним словом, в теневом рынке СССР были заинтересованы все: министры, милиция, воры, теневики, политические вожди. Вот вам классическая схема организованной преступности!

Еще одним толчком для возникновения ОПГ советского разлива стали отличия в содержаниях Уголовных кодексов союзных республик. В Грузии, например, за квартирную кражу давали 10 лет, а в Украине - 5. Грузинским ворам показалось излишним сидеть за свой воровской промысел лишнюю «пятерку» - так возникли  «гастролеры». Гастролерам понадобились рабочие связи с местной братвой, что лишь укрепило отношения в середине преступных сообществ и стало основой для формирования многочисленных стойких ОПГ, которые работали с цеховиками, коррумпированными ментами и прокурорами, а порой и компартийными вождями.

На закате СССР помимо джинсов и западной музыки появился еще один запретный плод, возникший на востоке, но пришедший к нам с запада: каратэ. Этот вид единоборств быстро попал в список запрещенных, что только подстегнуло к нему интерес. По всей стране начали открываться нелегальные платные секции, в которых частенько собирались «плохие парни». Они не только тренировались, но и организовывались в группы, занимавшиеся вымогательствами с теневиков. Арест и осуждение в Москве одного из лидеров нелегального каратэ-движения Павлова только подхлестнуло интерес к этому таинственному виду единоборств. В дальнейшем каратисты станут движущей силой первых рекет-бригад времен перестройки. Отсюда вирус рэкета проник и в среду профессиональных спортсменов. А с появлением видеомагнитофонов в страну неудержимо хлынули боевики. Джеки Чан стал кумиром тысяч спортсменов.

Так с виду крепкое советское общество подходило к окончательному переходу на капиталистические рельсы: все больше людей увязли в теневых процессах, доля «нетрудовых доходов» росла, через «железный занавес» проникало все больше информации (спасибо началу эры видеомагнитофонов) и «фирмы»... В конце-концов, идеи общества потребления победили.

Уголовный мир к этому переходу был давно готов. Фактически, профессиональная преступность в СССР всегда была организованной: с четкой структурой и специализацией. Это можно отчетливо проследить на деятельности групп «катал» - карточных шулеров. Серьезная группа насчитывала около 20 человек. У них была собственная разведка: в начале операции жулики засылали людей для сбора информации о потенциальном клиенте. Выяснив его финансовое состояние, образ жизни, связи, переходили ко второму этапу: засылали девиц легкого поведения - те подставлялись, попутно собирая дополнительную информацию. Наконец, после распределения ролей за карточным столом, переходили к финальной стадии – собственно игре. При этом процесс сопровождала силовая группа поддержки – на случай непредвиденных осложнений. Также была группа отхода. Что это, как не классическая форма организованного преступного сообщества? И таких групп в СССР было много, и работали они десятилетиями. В начале 90-х они органично влились в рэкет-движение. Представители оргпреступности советского разлива активно боролись за то, чтобы возглавить движение. Из их когорты – матерый вор Фетис, в 90-х стрелявший в Савлохова. Группа Пули большей частью состояла не из молодых спортсменов, а из матерых воров. Аналогично выглядела группа Буни...

Появление сравнительно молодого энергичного лидера Горбачева с его «перестройкой» выглядело ободряюще. Но идея перестройки социализма под современную ситуацию была обречена: теневики и «хозяева жизни» с ними связанные, были готовы к капитализму, то есть легальному закреплению своего теневого статус кво.

Идеи гласности сыграли с Горбачевым злую шутку: вскрытие злоупотреблений коммунистических лидеров силами групп Гдляна и Иванова, снятие табу на информацию с запада резко снижали градус ура-патриотизма и порождали чрезмерный восторг от западной жизни. Отношение со странами соцлагеря начали стремительно портиться, экономическая помощь «братским» режимам прекратилась, Горбачев научился взасос целоваться с Тетчер и Бушем. Партия дала добро на развитие кооперативного движения, фактически освятив капиталистические отношения через принцип «что не запрещено – то разрешено». При этом законодательная база оставалась прежней – социалистической. Плюс ко всему, открылась граница. Так началось   формирование класса пост-советских торговцев, не контролируемых государством.

К этому оказались неготовыми ни власть, ни профессиональная воровская среда. Воры научились контролировать старых-добрых цеховиков. Но они не знали, что делать с многократно возросшей армией предпринимателей («барыг» по воровской терминологии). Профессиональная преступность утратила контроль над процессом. Не в лучшем положении оказалось государство: Госплан развалился, его подменил глубоко криминализированный бартер. «Органы» задыхались от наплыва новых преступлений, которые не подпадали под действие УК. Подскочило число резонансных преступлений, которые очень давили на психику милицейского руководства, а генералы давили на подчиненных.

Одно из таких резонансных преступлений стояло на контроле у руководства столичной милиции и в ЦК КПУ. А случилось вот что. Бес попутал уважаемого человека - личного пилота Щербицкого: тот не устоял от соблазна сыграть в наперстки. Естественно – проиграл, но уличил злодеев в мошенничестве и потребовал вернуть деньги. Ничего назад не получил и был жестоко избит Черепом – одним из первых криминальных лидеров Киева новой формации.

Профессиональной преступностью украинской столицы руководили влиятельные уголовники. В Киеве 80-х не было титулованных воров, порой наведывались залетные. Они контролировали общеуголовный криминал: цеховиков, фармазонов, ломщиков чеков, спекулянтов, новоявленных бизнесменов, делавших деньги на организации выезда евреев за рубеж, а также челноков. Все эти категории были для воров лохами либо барыгами, которых следовало нещадно доить. Естественно, под воровским контролем находились все направления профессиональной преступности: медвежатники, барсеточники, угонщики авто, а порой и проститутки.

По воровским понятиям на проститутках нельзя делать деньги. Но для молодой криминальной поросли – «комсомольцев», понятия были бесполезным звуком. Так, первым обложил проституток данью, а позже начал вывозить их за рубеж дерзкий лидер беспредельщиков Череп, не мало времени проводивший в  зале бокса.

Именно спортсмены раньше воров уловили дух времени, начали запугивать и крышевать кооператоров. Первично по Крещатику гуляли Череп, Шрам, Пунхан. Вскоре появились Савлохов и Татуш Маргиев, олицетворявшие национальный осетинский колорит на базе федерации вольной борьбы, где братья Савлоховы  и Маргиевы являлись сначала тренерами, а вскоре и спонсорами. Позже объявилась группировка Гарри Джибу. Ранее он служил мясником, а ведь в советское время представителей этой касты бандиты облагали налогом – у них, мясников, водились весьма немалые деньги.

 В то время грозным ворам довелось учиться у «комсомольцев». За спортсменами подтянулись «сидельцы»: Князь, Татарин... Владимир Никуличев по кличке Пуля прямо с зоны въехал в Киев на белом коне в момент становления столичного рэкета. Это была выдающаяся личность. Пуля пытался объединить воровской и «комсомольский» миры Киева, но погиб в автокатастрофе. . После гибели Пули его соратники планировали пронести гроб с покойником по Крещатику, но эти планы нарушил УБОП. До сих пор идут споры – был ли Пуля вором..

Блатной мир был разбит на два лагеря и это деление в определенной мере сохраняется по сей день. Во главе одной группы стоял Буня (Залевский), второй руководил Пуля. В лагерь Буни входили Космонавт, Слепой, Фашист, Татарин, Шухман, Князь, Росомаха, Харлам.  У Пули -  Старук, Вата, Джибу, Рыбка, Болотный (он же Костя-хромой), Кисель. Последний подтянулся позже. Он начинал свое восшествие к криминальной вершине вместе с Ватой – трудились на автовокзале в качестве катал, потом подмяли под себя таксистов. У Ваты было шесть судимостей, у Киселя – одна, на зоне числился хлеборезом - не лучший послужной список для жулика... Но его духовитость и криминальный талант позволили Владимиру Карповичу сравняться с матерым другом-сидельцем, и не взирая на многочисленные покушения, умереть на склоне лет по примеру многих авторитетов в автомобильной аварии. Тогда же в группу Пули вошли Кайсон, Купец, Аляба. Пуля был знатным сидельцем –провел за решеткой 15 лет за бандитизм.

Воров-одиночек не было – каждый «профи» должен был входить в один из двух противоборствующих лагерей. Воровской мир по сути - это сформированное ОПГ. Помимо лидера – Пули или Буни - всегда есть держатель общака, сбытчики краденого, хранители арсенала на «солдатских хатах», рядовые члены бандформирований... Так было всегда. Что добавилось в 80-х? Новшеством стало рэкет-движение, которое формировали большей частью спортсмены-силовики.

В действиях рэкетиров были все признаки преступления, классифицированного Уголовным Кодексом как вымогательство. Но мудрецы из Министерства внутренних дел упорно доказывали, что рэкета не существует. И это в то время, когда от одного упоминания рэкетиров бросало в дрожь каждого базарного торговца и обывателя. Больше рэкета товарищи генералы  боялись слова мафия. Поэтому мафиози пытались затолкнуть в привычное понятие «организованные преступные группы». На страницах осмелевшей прессы развернулась бурная дискуссия, в ходе которой было доказано: есть у нас и рэкет, и мафия..