Переслали это письмо? Подпишитесь здесь, чтобы получать больше.

Своего рода оговорка: читая следующую статью, помните об одном. На протяжении всей войны в Анголе 1980-х годов кубинцы не только «знали», что у Южной Африки есть ядерное оружие, но и были сознательно и серьёзно — я имею в виду серьёзно — обеспокоены тем, что Южная Африка может применить его на поле боя.

Дело зашло так далеко, что, в отличие от ангольцев (и их советских советников), кубинцы не только рассредоточили свои силы вдоль линии фронта (так что южноафриканцы никогда не могли уничтожить больше, чем, возможно, «батальон» одним ядерным ударом), но и никогда не выходили куда-либо на юг Анголы (в пределах досягаемости южноафриканских ВВС) без мощной противовоздушной обороны. Этот страх перед размещением южноафриканцами своего ядерного оружия в Анголе зашёл так далеко, что всякий раз, когда правительство в Луанде планировало свою следующую крупную военную операцию (обычно в сотрудничестве с советскими советниками и по их рекомендации), кубинцы отказывались участвовать — до тех пор, пока не обнаруживали, что участвующие силы не обеспечены достаточной противовоздушной обороной или слишком сгруппированы. В результате, и независимо от того, что сообщают южноафриканцы с тех пор, ни один кубинский солдат не участвовал в двух крупнейших ангольских наступлениях против повстанцев печально известной УНИТА в 1985 и 1987 годах. Они вмешивались лишь тогда, когда ангольские войска, измученные южноафриканскими авиаударами, поскольку их советские советники и руководители в Луанде не прислушались к кубинским советам, отступали. Тогда кубинцы спешили помочь им оборудовать отступающие позиции и остановить продвижение ЮАР и УНИТА. Всегда в тылу.

….что, помимо прочего, является одной из главных причин, по которым южноафриканские войска никогда не сталкивались с кубинскими войсками в бою, несмотря на их многочисленные заявления о том, что они не только сталкивались с ними, но и «побеждали» их… по крайней мере, не со времен операции «Аскари» в 1983 году и не до завершающего этапа битвы при Куито-Куанавале в феврале 1988 года.

Почему я об этом упоминаю?

Потому что ядерная война — это высшая форма войны, которую способно вести человечество. Способность той или иной стороны вести ядерную войну настолько важна, что одно только упоминание слова на букву «н» пугает до чертиков — как главных зомби-идиотов на «Западе», так и «высшее руководство» их вооружённых сил, но и множество других людей, занимающих аналогичные должности по всему миру. Например, в Индии. Когда упоминается «это слово», всё замирает, и всё остальное теряет значение.

Соответственно (и это неудивительно), всякий раз, когда вооружённые силы, не оснащённые ядерным оружием, сталкиваются с вооружёнными силами, оснащёнными ядерным оружием, первым лучше всего помнить о втором факте. Всегда. Что бы они ни делали. Всё остальное было бы сравнимо с игрой в «русскую рулетку».

Слово Бенджамину…

***

В серии симуляций с использованием NUKEMAP — инструмента моделирования ядерных последствий, разработанного историком Алексом Веллерштейном, — взрыв 10-килотонных тактических ядерных боеголовок над Фениксом, Москвой и Часовым Яром выявил противоречащую здравому смыслу истину: это оружие, хотя и ужасающее, мало что дает России в плане стратегической или тактической выгоды.

Похоже, это понимание формирует стратегическое мышление Украины. Несмотря на неоднократные ядерные угрозы со стороны российских официальных лиц и пропагандистов с начала полномасштабного вторжения, нет никаких доказательств того, что Киев ожидает — или опасается — ограниченного ядерного удара.

Моделирование взрыва

На снимках, полученных для этого анализа, запечатлен взрыв мощностью 10 килотонн, эквивалентный по мощности некоторым из самых малогабаритных ядерных боеприпасов, над городскими и пригородными объектами. В Финиксе, штат Аризона, разрушения затронули центр города, но не затронули агломерацию. В Москве такая же мощность уничтожила бы часть центра города, но сохранила бы большую часть столицы в рабочем состоянии.

Над Часовым Яром, городом на востоке Украины, подвергшимся постоянным бомбардировкам, были проведены два моделирования. Один из них моделировал удар мощностью 10 килотонн, а другой — взрыв мощностью 50 килотонн, что примерно в три раза превышает мощность бомбы, сброшенной на Хиросиму.

Результаты отрезвляют, но не принципиально ничего не меняют.

Вся городская территория Часова Яра будет уничтожена (что, кстати, уже было сделано… «обычными», бризантными взрывчатыми веществами). Именно взрывная волна и тепловое излучение убьют или покалечат всех оставшихся там военнослужащих.

 

Однако с военной точки зрения результат неотличим от того, чего Россия уже добилась в таких городах, как Марьинка, Авдеевка, Бахмут и Мариуполь, применяя обычное оружие: почти полное опустошение.

Фактор выпадения

Ядерное оружие наносит два основных вида вреда: немедленное воздействие взрыва, тепла и радиации, а также долгосрочная опасность выпадения радиоактивных осадков.

Здесь важен способ доставки. Наземный взрыв , при котором детонация происходит на поверхности или вблизи неё, максимизирует количество радиоактивных осадков, выбрасывая облучённую почву в атмосферу. Воздушный взрыв , напротив, производит гораздо меньше радиоактивных осадков и обычно используется для максимального увеличения площади термического и ударного поражения.

Если бы Россия решила применить тактическое ядерное оружие на Украине, она, скорее всего, выбрала бы взрыв в воздухе , чтобы избежать заражения собственных наступающих войск и предотвратить распространение радиоактивных веществ на территорию России или подконтрольную НАТО.

Не любите подписки? Я тоже! Вы можете поддержать меня, сделав единоразовый взнос на моё исследование, на сайте Buy Me a Coffee. https://buymeacoffee.com/ researchukraine

Это соответствует военной доктрине. Это также отражает геополитическую осторожность.

Тактическая полезность, стратегические потери

С точки зрения поля боя, ядерный удар может позволить России захватить ключевую оборонительную позицию — ценой того, что территория станет непроходимой или радиоактивной на несколько дней или недель. Например, в Часовом Яру российские войска теоретически могли бы «захватить» город после такого удара, но им пришлось бы действовать на заражённых руинах под постоянной угрозой украинского вмешательства.

Тактические выгоды незначительны, а стратегические риски серьёзны.

Ядерный взрыв на территории Украины почти наверняка спровоцирует международную эскалацию. Хотя НАТО, возможно, и не прибегнет к статье 5, давление на государства-члены с требованием военного ответа будет непреодолимым. Соединённые Штаты, даже если их отвлекут другие дела, будут вынуждены действовать. Небольшая коалиция союзников по НАТО — даже не весь альянс — могла бы уничтожить развёрнутые российские силы на Украине и лишить её территориальных завоеваний.

Результатом станет не глобальный раскол,
а капитуляция России,
включая вероятный отказ от оккупированных украинских территорий.

Почему Украина остается равнодушной

Украинские официальные лица и аналитики постоянно преуменьшают вероятность применения Россией ядерного оружия, называя это стратегически нерациональным. Похоже, они исходят из того, что Москва осознаёт последствия и что её угрозы — это когнитивная война, направленная прежде всего на западную аудиторию.

Тактический ядерный удар не меняет оборонительную тактику Украины. Линия фронта на Украине определяется не танковыми колоннами или сосредоточенными батальонами. Она удерживается рассредоточенной пехотой, окопавшейся в лесных массивах, траншеях и городских руинах. Ядерное оружие может стереть часть линии фронта, но не прорвет оборону.

Именно эта реальность питает уверенность Украины. Именно эта реальность должна была определять реакцию Запада на действия России с первого дня полномасштабного вторжения.

Реальный риск

Опасность заключается не в потерях на поле боя, а в прецеденте.

С 1945 года ни одно государство не применяло ядерное оружие в войне. Как только это табу нарушается, глобальный режим нераспространения начинает давать сбои. Другие государства это заметят. Другие начнут готовиться.

Именно поэтому, а не из-за непосредственного радиоактивного ущерба, применение ядерного оружия считается красной чертой. Оно меняет правила ведения войны.

И, возможно, именно поэтому ядерный порог — для всего российского театра военных действий и угроз — не был перейден.

 

Более того, если бы этот рубеж был перейден, Украина осталась бы стратегически нетронутой и тактически невредимой.
Война продолжилась бы.
А Россия оказалась бы в худшем положении, а не в лучшем.