Гондурас беспокоит. Часть 3

Крупнейший российский эксперт по региону Кива Львович Майданик любил говорить, что диктатуры здесь были двух типов – проамериканские и американские, т.е. не делавшие даже вида, что проводят независимую от воли США политику. Гондурасская олигархия и военное руководство соответствуют как раз этому второму типу и никогда не решились бы действовать, не заручившись полной поддержкой влиятельного северного соседа.

В первые часы после того, как о перевороте стало известно, складывалось впечатление, что вариантов возможно два. Первый – что это тот уникальный случай, когда США  действительно ни при чем; Гондурас слишком маловажная для них страна, чтобы создавать себе такую большую проблему, как раз когда Обама пытается изменить окончательно дискредитированный Бушем внешнеполитический имидж Штатов. А провинциальная и невежественная олигархия Гондураса просто в силу своей ограниченности не учла этого момента и, поторопившись, совершила большую глупость. Или же – что, наоборот, это хорошо заранее продуманный шаг новой администрации США: сначала немного подтолкнуть гондурасских ультраправых к перевороту, а потом принести их в жертву, доказав «демократическую последовательность» правительства Обамы (опять же, Гондурас с его элитой – не столь большая жертва в большой игре, где на карте куда более масштабные ставки). И главное – спася демократию в маленькой центральноамериканской стране, создать политический противовес набирающим силу региональным левым правительствам. Что-то наподобие «Союза ради прогресса» 60-х, созданный Кеннеди с опорой на христианско-демократические центристские силы, чтобы затормозить радикализацию Латинской Америки под влиянием идей кубинской революции.

Но по прошествии этих трех недель с момента переворота, очевидно, что все происходящее значительно сложнее. Несмотря на непризнание Штатами путчистского «правительства» и «осуждения» ими действий гондурасских военных, с первого дня переворота Вашингтон говорит о «двух участниках конфликта» и необходимости «диалога» между ними для «преодоления кризиса». Госдепартамент отказывается официально назвать переворот переворотом и предпочитает двусмысленный термин «прервание конституционного порядка».

Сегодняшняя экономика Гондураса, как никакая другая в регионе, зависит от американской. Более 67,2% экспорта из Гондураса идет в США, импорт из США составляет 52,4% от ввозимых в страну продуктов. Зависимость военная вообще почти стопроцентна. Для многих очевидно, что если бы США действительно имели намерение отстранить от власти путчистов и помочь вернуть ее законному президенту,  у них достаточно инструментов для этого. Тем не менее, правительство Штатов пока не пошло дальше нескольких политкорректных деклараций и пассивного участия в решениях ОАГ.

2 июня 2009 г., почти за месяц до переворота, Хиллари Клинтон находилась в Гондурасе для участия в очередной встрече ОАГ. Она встретилась с Селайей и высказала ему свое несогласие с идеей консультации по поводу референдума по причине того, что «мы не считаем, что этот плебисцит соответствует конституции». За 6 дней до переворота гондурасская газета «Ла-Пренса» информировала, что «...посол США Лоренс собрался с группой влиятельных политиков и командованием вооруженных сил, чтобы искать выход из кризиса, вызванного референдумом». Сегодня мы видим, какой замечательный выход они нашли.

Аргентинский обозреватель Хуан Хельман пишет: «Несмотря на то, что Селайя никогда не затрагивал всерьез интересы ни иностранных корпораций, ни местных хозяев экономической власти, он представлял угрозу «дестабилизации». Следует отметить, что референдум о созыве Конституционной ассамблеи, которая могла бы позволить переизбрание Селайи, носил не обязательный, а рекомендационный характер. В Вашингтоне никому не доставила неудобств конституционная реформа, позволившая в Колумбии переизбрание близкого союзника США Альваро Урибе, проведенная безо всякого предварительного плебисцита. Потому что одно это одно, а другое это другое...»

Посол США в Гондурасе Уго Лоренс является американцем кубинского происхождения и «специалистом по терроризму». Во время проведенной при помощи США попытки переворота против Чавеса в 2002 г. Лоренс был директором Отдела Андских стран Совета национальной безопасности Вашингтонского федерального округа и главным советником президента Буша по вопросам, связанным с Венесуэлой. За пару недель до переворота, 4 июня, говоря о проекте Селайи провести опрос, Лоренс заявил гондурасской прессе, что «Нельзя нарушать одну конституцию для создания другой, такие вещи приводят к закону джунглей»...

Последние назначения остальных послов в соседних странах тоже не случайны. Назначенный ровно год назад посол США в Сальвадоре Роберт Блау - один из «ведущих специалистов по Кубе» и главный американский организатор работы с кубинской оппозицией на острове. Посол в Гватемале – Стивен Макфарланд - бывший морпех в Ираке и эксперт по финансированию венесуэльской оппозиции. Когда он был вторым лицом в посольстве в Каракасе, вмешательство правительства США в Венесуэле достигло апогея. Посол в Никарагуа Роберт Каллахан – специалист по вопросам военной пропаганды и информационным операциям – до этого он был пресс-атташе посольства в Багдаде, а потом директором отдела прессы и пропаганды вашингтонского офиса Национального управления разведки США.

В 97 км. от столицы страны Тегусигальпы находится большая американская военная база Сото-Кано, известная также как Пальмерола. Конституция Гондураса, за соблюдение которой так ратуют путчисты, запрещает иностранное военное присутствие в стране, и база существует в результате некого юридического нонсенса, определяющего договор о ее создании как «полупостоянный», а сам факт ее существования – как «форму оказания  военной помощи». На основании этого же договора американские военные имеют право в любой момент, не ставя в известность гондурасское правительство, покинуть территорию страны. Немедленно после создания базы в середине 50-х, она была использована ЦРУ для организации бомбежек соседней Гватемалы, а потом для вторжения туда армии наемников, которые свергли демократическое правительство Хакобо Арбенса за его робкие попытки добиться независимости страны от иностранных монополий.

В 80-е при президентстве ковбоя Рейгана, база Сото-Кано стала главным региональным центром операций против правительства Никарагуа и повстанческих движений Сальвадора и Гватемалы, что стоило центральноамериканцам десятков тысяч жизней. Сегодня эта база для Пентагона – ключевой форпост для возможности взять под военный контроль весь регион, известный своими природными богатствами. 

В прошлом году президент Селайя объявил, что база Сото-Кано будет использоваться для международных пассажирских рейсов и строительство гражданского аэропорта финансируется из фондов организации АЛБА.  

Два главных участника переворота - главнокомандующий ВВС Гондураса генерал Луис Хавьер Понсе Суасо и начальник Объединенного генерального штаба Вооруженных сил генерал Ромео Васкес Веласкес – выпускники печально знаменитой Школы Америк и поддерживают тесные связи с американским руководством базы Сото-Кано, главного центра двустороннего военного сотрудничества, которое никто не собирается прекращать.

От военной сферы перейдем к вопросам духовным. 3 июля бес попутал верховные власти Католической и Евангелистской церквей Гондураса и они высказались в поддержку «нового правительства». В традиционно католическом и в целом очень религиозном Гондурасе, евангелистов сегодня – почти четверть населения.  Злые языки утверждают и даже нашли, предъявили и опубликовали документ, согласно которому переквалифицировавшийся в гориллу архепископ Тегусигальпы Оскар Андрес Родригес получал от бывшего (до Селайи) президента зарплату в 5300 долларов в месяц «из резервных президентских фондов», а Селайя, видимо под греховодным влиянием Чавеса, прекратил это, жестоко обидив святого отца.

И возвращаясь от духовного к военному – главный армейский организатор переворота,  похищения и изгнания президента генерал Ромео Васкес Веласкес в 1993 году вместе с другими десятью участниками банды был судим за участие в преступной организации, специализировавшейся на краже дорогих автомобилей. В деле фигурировал угон более 200 машин. Другой известный персонаж «нового правительства» - только что назначенный «президентом» Мичелетти его советник по особым вопросам Билли Хойя. В 80-е годы он был главарем самого известного в стране «эскадрона смерти», похитившего и уничтожившего сотни оппозиционеров. Курсы по повышению квалификации в этих вопросах он прошел в Чили и Аргентине во время правления там ультраправых диктатур.

4 июля Годурас единогласно исключен из Организации Американских государств. Находящийся в Нью-Йорке Мануэль Селайя отстраняет от должности послов Гондураса в США и Бельгии, поспешивших признать «новые власти» и подтверждает свое недавнее решение вернуться в Гондурас, чтобы «обнять свой народ» и разделить с ним его участь. Путчисты отвечают, что если он вернется, то будет немедленно арестован, «чтобы ответить перед правосудием за свои многочисленные преступления». Чавес вновь и вновь призывает солдат Гондураса «восстать против генералов-предателей и восстановить на посту законного президента». Селайя обращается к своим сторонникам с просьбой протестовать только мирным путем, не запятнать кампанию гражданского неповиновения насилием, отказаться от оружия, не дать себя спровоцировать. Путчисты говорят о готовящемся вторжении Венесуэлы и передвижении никарагуанских войск у границ с Гондурасом. Мель Селайя планирует вернуться на родину завтра в полдень и народ готовится встретить его в международном аэропорту Тегусигальпы самой большой после переворота мобилизацией. Президенты Аргентины, Эквадора, Парагвая и Боливии предлагают сопроводить Селайю, как гаранты его безопасности. Вместе с ним готовы вылететь президент ОАГ и президент Генеральной Ассамблеи ООН.

5 июля «новое правительство» Гондураса сообщает, что самолету со свергнутым президентом на борту не дадут разрешения на посадку ни на одном аэродроме страны. Тем не менее, с раннего утра огромная, невиданная никогда ранее в истории Гондураса, демонстрация сторонников Селайи направляется к международному аэропорту Тегусигальпы «Тонконтин».

При населении столицы в полтора миллиона человек, в демонстрации, несмотря на молчание официальных СМИ и страх репрессий, участвует около полумиллиона. Власти не могут или не успевают остановить эту процессию, которая готовится встретить своего президента. Изначальная атмосфера напряженности сменяется почти праздничной. Небольшой полицейский контингент и армейское подразделение, охраняющие аэропорт, ведут себя неагрессивно и очевидно просто не в состоянии сдержать такое количество народа.

Уровень гражданского участия превосходит самые радужные ожидания организаторов. Законный президент из-за границы просит всю иностранную прессу быть в аэропорту, чтобы предотвратить возможные репрессии. Власти повторяют, что «во избежание кровопролития» не допустят посадки иностранных самолетов и закрывают все аэродромы. Тем не менее, кажется, что люди вот-вот полностью возьмут главный аэропорт страны под контроль, и Селайе удастся «обнять свой народ» и начать триумфальное возвращение.

И все-таки в планах прилета Меля появляются некоторые коррективы. Самолет с президентами Аргентины, Эквадора и Парагвая по причине закрытия воздушного пространства Гондураса приземляется в Сальвадоре, и в аэропорту Сан-Сальвадора президенты ждут дальнейшего развития событий, готовые в любой момент вылететь в Гондурас, если Селайе удастся там приземлиться. Сам Мель в компании президента Генеральной Ассамблеи ООН, никарагуанского священника Мигеля Д» Эското, который когда-то был первым министром иностранных дел сандинистского правительства, министра иностранных дел Патрисии Родас и нескольких журналистов летит в Гондурас на самолете, принадлежащем организации АЛБА и пилотируемом опытным венесуэльским летчиком. Несмотря на то, что военные власти заявили о закрытии всего воздушного пространства над страной, самолет проникает в небо Гондураса и берет курс на Тегусигальпу.

По телефону из самолета через международный телевизионный канал Телесур президент Селайя обращается к военным своей страны с приказом выполнить свой конституционный долг и перестать подчиняться группе преступников, захвативших власть. Полиция аэропорта пропускает демонстрантов, и ее руководство заявляет о невмешательстве в дальнейшие события.  У большинства демонстрантов предчувствие праздника. Кажется, что видя столько народа, армия не сможет не перейти на его сторону. Напряжение вокруг аэропорта «Тонконтин» достигает апогея, когда вдали появляется серебристая точка самолета Селайи. В небо поднимаются военные вертолеты. Толпа вокруг стадиона как в мольбе протягивает к небу руки с криками: «Мель вернулся!», «Да здравствует Мель!».

Солдаты перекрывают посадочную полосу тяжелым транспортом и снайперы из административных зданий открывают огонь по первым демонстрантам, которые преодолев ограду, пытаются проникнуть в зону посадок. Падают первые жертвы. Самолет, сделав два низких круга над аэропортом, разворачивается и улетает. Через несколько минут летчик расскажет миру, что в ответ на запрос о посадке военный диспетчер пообещал сбить самолет, если он еще раз попытается приблизиться к полосе. Звучат выстрелы. Атмосфера победной эйфории сменяется за эти несколько минут чувством бессилия и отчаяния. «Если бы у меня был парашют...», - говорит Селайя в телефонном интервью из самолета.

Через несколько часов Мичелетти заявит, что раненные и погибшие – дело рук самих демонстрантов и что армия ни по кому не стреляла. Потом он добавит, что «все мы очень рады сокращению уличной преступности». После этого радио передает обращение к соотечественникам кардинала Андреса Родригеса, который вчера просил своего «друга Мануэля Селайю» не возвращаться в Гондурас.

На следующий день Мануэля Селайю принимает в США госсекретарь Хиллари Клинтон и после встречи заявляет прессе: «Мы призываем все стороны воздержаться от актов насилия и посредством диалога искать мирный и конституционный выход из конфликта. Ради этой цели мы работаем с нашими партнерами по полушарию, которые путем переговоров и диалога постараются найти мирное решение этой ситуации».

По инициативе США при посредничестве лауреата Нобелевской премии мира президента Коста-Рики Оскара Ариаса 9 июля в этой стране начинается диалог между путчистами и законным правительством. Больше двух десятилетий назад переговорщик Ариас добился заключения мира между правительствами и повстанческими движениями Центральной Америки.  Ариас сообщает, что будет использовать обращение «президент» как в общении с Селайей, так и в беседах с Мичелетти.

Диалог как дипломатическое достижение администрации США, которая смогла поставить на один уровень захвативших власть преступников и свергнутое ими демократическое правительство?

О чем договариваться, если единственное требование Меля Селайи – это восстановление конституционного порядка, его возвращение к обязанностям президента и открытый суд над заговорщиками? Как стало неофициально известно, у «нового правительства» пакет из 5 требований к «экс-президенту»: Селайя мог бы возвратиться к президентству, но не ко власти, что не одно и то же; Селайя должен забыть о своих планах реформировать Конституцию; Селайя должен дистанцироваться от Чавеса (главное требование); на оставшееся до президентских выборов время Селайя должен передать часть президентских полномочий другим лицам, и в стране должно быть нечто наподобие генеральной амнистии для всех участников конфликта, потому что «никто не без греха».

Разумеется, цель организаторов «диалога» - формально вернуть Селайю ко власти, но заставить его отказаться от идеи консультации, отдалить о Венесуэлы и вырвать у него благодарность в адрес США «за спасение демократии». Первый шаг к этому уже сделан. Хватит ли Мелю мужества и последовательности, чтобы не допустить этого?

Что сказать об уроках и перспективах? Изначально казалось, что провал путча это вопрос нескольких часов или в крайнем случае дней. Прошло уже три недели и ситуация не изменилась. Время однозначно работает против, силы сопротивления внутри страны истощаются, и внимание мира все больше поглощается другими событиями. В том, что путчисты до сих пор у власти – несомненно их большая победа и слабость того, что принято называть «демократическим международным сообществом», которое еще совсем недавно с уверенностью заявляло о том что «военные перевороты в Латинской Америке больше невозможны».

Свержением конституционного правительства в Гондурасе началось контрнаступление самых реакционных сил региона, нашедших опору в фашистских элементах руководства вооруженных сил. На сегодняшний день власти и социальные движения Гондураса оказались самым слабым звеном среди прогрессивных сил Латинской Америки.

Самым опасным результатом гондурасской драмы может оказаться поворот от мирного, демократического революционного процесса, который казался в последние годы неизменной тенденцией, к другим методам борьбы, что может отбросить народы региона на многие десятилетия в прошлое.

Сегодняшнее усиление позиций на континенте новых левых сил особенно опасно для традиционных элит тем, что во-первых, оно независимо от внешних по отношению к региону факторов, наподобие СССР, и внешних макрополитических раскладов, наподобие обострения или смягчения противостояния между иностранными сверхдержавами, а во-вторых, эта сегодняшняя революция происходила до сих пор мирным и демократическим путем; и чем больше население участвовало в социальных и культурных процессах, тем более высокой была степень народной поддержки правительства. Если мирные реформы президента Селайи сегодня удастся прервать путем грубой военной силы и остальные демократии региона это допустят – у сторонников вооруженного насилия появятся неоспоримые аргументы.

Практически все два века независимой истории стран Латинской Америки все, кому не лень, говорили здесь о демократии, но эта демократия всегда осуществлялась элитами с элитами и ради элит. Практике реальной демократии – демократии участия и самоорганизации рядовах граждан в первых действительно освобождающихся странах региона сегодня неполных 10 лет. Разумеется, у нее масса недостатков, мало опыта и больше вопросов, чем ответов. Частью этого процесса попыталась стать маленькая бедная страна и ударом военного кулака по столу сегодня ее пытаются поставить на место, проверяя заодно это столько раз прозвучавшее отовсюду «не допустим»... наверное вспоминая, что всего несколько лет назад то же самое мир декларировал по поводу войны в Ираке. Кто и за счет чего сможет победить на этот раз?