Изменить ситуацию можно лишь в случае, если оценивать работу правоохранителей будет общество.
Почти 1 млн случаев незаконного насилия - таковы, по данным Харьковского института социальных исследований (ХИСИ), печальные итоги деятельности МВД за 2011 год. И эксперты, и правозащитники, и сами работники милиции единодушны, когда рассуждают об истоках бедствия, масштаб которого постоянно растет. В первую очередь "виновны" показатели раскрываемости преступлений и другие цифры, указываемые в отчетах МВД.
Система этих данных устарела, не отражает реальный масштаб и структуру преступности, толкает на нарушения и подлоги, способствует той практике выбивания показаний, что стала неотъемлемым сопутствующим явлением повседневной деятельности милиции. Об этом, согласно результатам исследования ХИСИ, заявляют 43% работников милиции и 30% обычных граждан.
Казалось бы, достаточно просто отказаться от этой порочной системы. Однако понедельники нельзя взять да отметить. Не только потому, что на существующей модели воспитаны многие поколения правоохранителей, но и из-за того, что статистика является лишь составной частью большей системы: милиция отчитывается раскрываемостью, прокуратура и суды - обвинительными приговорами.
Система работает как часы: добиться возбуждения уголовного дела подчас весьма тяжело, но если его все-таки завели - обратной дороги практически нет. И не в последнюю очередь ради того, чтобы не портить показатели всех перечисленных ведомств. Потому-то в стране так много признаний собственной вины и так мало оправдательных приговоров судов (0,2% от общего количества).
Здесь и возникает ключевой вопрос: кто же конечный потребитель этого вала статистических данных? Верховная Рада? Да, периодически там проводят слушания и заседания комитетов или комиссий, посвященные проблемам деятельности МВД. Однако как участник этих мероприятий смею заверить: там никто не обращается к статистике. Изредка упомянут одну-две цифры, чтобы проиллюстрировать какой-либо из тезисов.
Президент? Ни один из гарантов Конституции не увлекался оперированием данными о криминогенной ситуации в стране или о деятельности правоохранителей. В большинстве случаев выступления президентов являлись реакцией на нашумевшие преступления и демонстрацией возможностей власти сделать то, чего требует общество.
Народ Украины? Пожалуй, самое смешное и нелепое предположение. Несмотря на доступность большинства показателей, желающих кропотливо их изучать не так много. Во-первых, цифры эти, как правило, являются специальными и требуют если не опыта работы в органах, то по крайней мере знания того, как построен уголовный процесс. Во-вторых, даже если кто-то и решит изучить эти показатели - что дальше? Ну, дюжина ученых напишет статьи и диссертации.
Сами правоохранительные органы? В идеале да. Будь статистика верной и отражай она суть и масштабы ситуации и предпринятых действий, она помогала бы планировать работу, ставить задачи, рассчитывать оптимальное финансирование. Однако цифры отчетов правдивыми не назовешь. В первую очередь, потому что от них слишком многое зависит в жизни работника милиции и прокуратуры. Дать положительный показатель часто важнее, чем найти настоящего преступника или предупредить правонарушение.
Поэтому сотрудники МВД отговаривают пострадавших сообщать о труднораскрываемых преступлениях, безосновательно шерстят поток машин, изымают у подставных и подставленных одни и те же упаковки с наркотиками, патроны, обрезы, ножи. А цифры о «проделанной работе» идут наверх, там встречаются с другими такими же, и движение продолжается. Но что в итоге? Ведь как бы там ни было, а большинство министров у нас - люди, которые работали «на земле» и, соответственно, знают цену всем этим показателям.
Фальсифицированные отчеты не позволяют видеть картину, планировать деятельность, рассчитывать. Ими можно только отчитаться. А раз отчитываться особенно не перед кем, тогда они вообще теряют всякий смысл.
В действительности проблема не нова и не уникальна. В Великобритании и США показатели деятельности полиции долгое время оставались фактором, сдерживающим ее эффективность. Только в 1980-х их заменили опросами общественного мнения, позволившим оценивать работу полиции в глазах населения (как потребителя ее услуг). Сегодня такие опросы уже сильно потеснили официальную статистику. Их результаты публикуются на сайтах министерств внутренних дел и юстиции, и они доступны всем желающим.
Именно на эти данные власти опираются как при подведении итогов деятельности полиции, так и при планировании ее бюджетов. Для этого только в Англии и Уэльсе ежегодно опрашиваются около 40 тыс. семей; в США такой опрос проводится дважды в год и охватывает порядка 100 тыс. семейств.
Кроме оценки деятельности важным итогом, к которому привела реализация данной стратегии, стало постепенное осознание того, что ключевым фактором повышения удовлетворенности работой полиции выступает качество повседневного общения ее сотрудников и граждан. Как сказал один из британских экспертов, «манера, в которой действует полиция, не менее важна, чем результаты, которых она достигает». То есть для обычных людей намного важнее, как обращаются и общаются с ними полисмены, чем процент раскрытых преступлений в конце отчетного периода.
Почему нам не ввести подобную систему? Такой опрос в Украине мог бы, кроме оценки работы МВД, охватывать больший спектр проблем:
- ощущение безопасности граждан (страх стать жертвой преступления; опасения отдельных групп, мест, конкретных преступлений);
- оценку латентной преступности (какова доля преступлений, о которых не сообщается; какие это виды преступлений, причины несообщения);
- оценку масштабов нарушений прав человека (сколько граждан считают, что их права были нарушены работниками милиции).
И можно не торопиться разрушать старую систему. Пусть замена происходит постепенно - данные опросов будут понемногу повышать эффективность системы за счет более объективной процедуры сбора данных, привлечения новых показателей. Со временем это помогло бы сделать работу милиции более понятной, прозрачной и подконтрольной гражданскому обществу.
blogs.korrespondent.net
