В Сибирь, к шаманам! Часть 5

Из Тувы я последовал в славный город Назарово, где после института «давал стране угля» в качестве наладчика шагающих экскаваторов на угольном разрезе, входящем в Канско-Ачинский топливно-энергетический комплекс – одну из последних строек века загнивающего СССР. Когда я налаживал экскаваторы, а потом скрипел пером в газете с романтическим названием «Советское Причулымье», в центральном отеле города трудился вышибалой боксер Анатолий Быков –будущий алюминиевый король России.

Кажется, за минувшие двадцать лет в Сибири мало что изменилось. Люди живут, не надеясь на власть, сводят концы с концами, моют золото, парятся в бане, делают бражку.

Мы посидели в баньке со старым знакомым. Подтянулся его сосед, Он только что вернулся с вахты: несколько месяцев работал на приисках в глухой тайге. Мишек там - за каждой сосенкой! Не верите? 

Мишка пьяный:

Мишка трезвый:

Мишки маленькие:

Повидавшись с родней, я уехал в Красноярск, откуда на следующий день мне следовало отправиться под землю.

Со Славой – спелеологом и столбистом, меня виртуально познакомил проводник по Ергакам Виталий. Я спросил Виталия: знает ли он кого-то, кто согласился бы сводить меня в интересную пещеру. Он тут же набрал Славу, и мы договорились о дне встречи. Слава – отличный простой парень: учится в вузе и все свободное время сидит в пещерах или лазит по Красноярским столбам – уникальном заповеднике на окраине Красноярска, излюбленном месте особой породы скалолазов-столбистов. Они лазят по отвесным скалам в калошах без страховки. Слава – одиночка, он лазит на Столбы даже в сорокоградусный мороз.

Не видя меня в глаза, он заранее купил нам билеты на автобус, разработал маршрут по пещере. Слава облазил едва не все пещеры в крае, но для нашего путешествия выбрал самую любимую: Большую Ореховую. Пещера – бесконечная и уникальная по своей структуре. В настоящее время в ней разведано свыше ста километров ходов. Есть там разщнообразные геологические образования, подземные озера – одним словом, это грандиозный подземный музей, которому нет равных в мире.

Мы встретились на автовокзале. Добирались часов пять – это около трехсот километров от города. Вышли в совсем глухой деревне. Зашагали по грунтовке в сторону леса. Через несколько километров начался крутой подъем. Минут двадцать восхождения – и мы оказались у входа в пещеру.

Надвигались сумерки. Мы вытряхнули из рюкзаков все содержимое, Слава выдал мне резиновые сапоги, старую одежду, которую следовало натянуть сверху моих вещей, вытащил большой синтетический мешок и начал инструктаж. В пещере глинистая почва, порой – жижа. Температура круглый год – пять градусов тепла. Есть «калибровки» - узкие места, через которые следует буквально протискиваться. Поэтому все лишние вещи мы оставляем в рюкзаках, все необходимое упаковываем в мешок, плотно его завязываем и будем тянуть когда волоком, когда на руках. Кроме того, я положил в свой штурмовой рюкзачек фотоаппарат. Включили фонарики, забросили рюкзаки со всем лишним в нишу у самого входа в пещеру. За вещи нечего бояться: тут не воруют, да и воровать некому: мы были одни в этой бесконечной пещере.

До этого мне доводилось бывать в пещерах, протискиваться в узких проходах, лазить со страховкой. Но тогда мы передвигались большой группой. Вспомнилось, как у одной барышни случилась истерика в узком почти вертикальном проходе, и мне с товарищем довелось буквально тащить ее в этой трубе. На этот раз нас было двое, пещера – бесконечная, вокруг – тайга. Следующие посетители могут прийти в пещеру через неделю, могут – через две. Интересно было прислушаться к себе в такой ситуации. Кроме того, я изначально имел навязчивую идею заночевать в пещере, как положено – выпить водки, исследовать ее самые потаенные уголки. Слава идею поддержал. Он бывал в Большой Ореховой бессчетное количество раз, порой находился под землей больше десяти дней. Говорит, что на седьмой день в кромешной темноте начал различать силуэты людей. Что думает по этому поводу наука, я не уточнял. Вообще-то в пещере очень много мистического. Наверное поэтому многих влечет спелеология. Хотя, казалось бы: что интересного: сидеть во тьме, продираться через узкие проходы, не на что полюбоваться, негде помыться в конце-концов…

Но прежде чем начать знакомство с пещерой, для начала нас следовало спуститься на несколько сотен метров по вертикали и проползти, наверное, пару километров по горизонтали.

Пещера очень разнообразна. Мы попеременно шли в полный рост, порой протискиваясь в узкие «коридоры», попадали в сказочные «залы» с высотой в несколько этажей, после этого начинали ползти по щелям, когда приходится протягивать в проход одну руку, а уж потом, словно червяк проползать вперед, при этом таща за собой тяжелый мешок и рюкзачок с фотоаппаратурой. Мы то и дело останавливались: Слава рассказывал бесконечные истории едва не о каждом выступе в камне: пещера для него была почти живой. Останавливались на перекуры около естественных поилок. Воду можно пить везде сырую, но Слава знал, где именно она вкуснее. На всем протяжении наша маршрута я не обнаружил практически никакого мусора: люди крайне бережно относятся к пещере, отдавая отчет в том, какое это природное богатство. Поэтому окурки спелеологи по заведенной привычке засовывают в голенище сапога, туда же – карту, по причине чего она воняет пепельницей. Есть в отдаленных уголках пещеры отхожие места. Одним словом, существует целый кодекс спелеолога, нарушение которого строго карается.

Через два с лишним часа мы попали в большой зал, в центре которого обнаружили стол, накрытый клеенкой. Также клеенка была расстелена на земле: на ней можно было поставить палатку. Зал украшали глиняные фигурки, надписи, а в дальней нише вылеплена настоящая комнатка полуметровой высоты. Это был базовый лагерь спелеологов. Дальше мы будем путешествовать налегке.

Распаковали мешок, перекусили, запили все водкой, хлебнули чайку из термоса и отправились дальше. У Славы имелась потрепанная карта Ореховой. Однако, ему она особенно не нужна, мой гид чувствовал себя здесь совершенно уверенно, это чувство передавалось и мне: мы ни за что не заблудимся.

У спелеологов существуют свои правила. То и дело на нашем пути встречались залы, в центре которых мы обнаруживали тетради с ручкой. Здесь записывались спелеологи, которые указывали куда они отправляются и когда намерены вернуться. Если отметки о возвращении нет, значит следующая группа, попавшая в пещеру, немедленно отправляется на поиски.

То и дело мы встречали на тропе белые бумажные треугольники. Их острый угол всегда указывает на выход. Но непосвященному это вряд ли поможет: без знания пещеры, третьего спелеологического чувства можно бесконечно ползать кругами по направлению этих указателей. Слава показал мне место, где даже опытные спелеологи порой сбиваются с пути, то и дело сворачивая в сторону. Но Слава, даже сбившись, тут же исправлял ошибку. Он здоровался с каменными выступами, у каждого из которых было свое имя. Попутно рассказал мне о Белом Спелеологе, который когда-то решил остаться в этой пещере навсегда, и порой беспокоит посетителей. К хорошим людям относится нейтрально: выйдет, попросит сигаретку, затянется, и идет восвояси.

А еще якобы есть в пещере зал, где поселилась кровавая девочка-студентка. Ее оставили друзья-спелеологи, а когда вернулись, на стене остались лишь надписи студентки, сделанные кровью! И эти леденящие душу истории я выслушивал на глубине несколько сотен метров, в полном мраке, лишь огонек сигаретки отражался в зрачках рассказчика. Было весело! Особенно когда Слава исполнил очень важную спелеологическую песню в зале, где эхо многократно усиливало его голос.

А мы все шли-ползли, взбирались и спускались по темным ходам. Я взглянул на часы и не поверил своим глазам: было два часа ночи, а казалось – мы только что вышли с базы. Слава предлагал еще дойти до грандиозного колодца, на дне которого образовалось озеро. Правда, к самому озеру можно спуститься только с веревкой. Один спелеолог-одиночка просидел там десять дней: что-то случилось с его веревкой и ему пришлось ждать, когда кто-то посетит это гиблое место. Парню повезло.

А еще здесь устраивают свои экспедиции супер-спелеологи. Они погружаются с аквалангами в подземные озера, ищут новые ходы. Это уже высший пилотаж. Тут нет права на ошибку. Потерял ориентир – и пропал. Воздуха в баллоне хватит на полчаса, а если даже удастся отыскать какой-то воздушный карман, вряд ли тебя там смогут найти. Мне даже представить сложно, как должна выглядеть такая экспедиция. Ведь надо многие километры тащить через узкие ходы массу тяжелого снаряжения: акваланги, осветители, компрессор, генератор… Дело архисложное, опасное, дорогое. Так один спелеологический гуру не вернулся из этого подводного путешествия. Его друзья уверены, что он нашел новый выход, инкогнито вышел на поверхность и теперь тихо посмеивается над товарищами.

Но у нас не было даже веревки и времени, чтобы пешим ходом добраться до этого озера. К тому же я без того был полон впечатлений. И еще: во что бы то ни стало хотелось воплотить в жизнь свою мечту о ночевке в пещере. Поэтому мы повернули назад и скоро сидели на базе, разливали водку, готовили на баллоне еду: то есть, это была полноценная ночевка, правда, очень короткая: нам требовалось успеть на единственный в этот день – утренний автобус. В противном случае шансов добраться из этого медвежьего угла до Красноярска на два ближайших выходных дня – никаких. Мы поставили палатку, залезли совершенно грязные и замерзшие в спальники, моментально заснули. Если учесть, что мы весь день тряслись в автобусе, а потом почти всю ночь лазили по пещере, можно догадаться насколько мы устали.

Но в пещере время обманчиво: не чувствуешь сколько уже бродишь, что сейчас наверху: день, ночь… Я поставил будильник, не надеясь на то, что нас поднимут первые лучи солнца. Проснувшись от «Марша авиаторов» в будильнике, нащупал сигареты: на месте, значит Белый Спелеолог нас не навещал. Мне почему-то показалось, что он вполне мирный компанейский дядька, как и все спелеологи. Жаль, что он даже не приснился.

Слава предупредил, что спит без задних ног. Не обманул: мне стоило немалых усилий его растолкать. Спросонья долго собирались, дрожа от холода, зато с удвоенным энтузиазмом бросились в обратный путь. Он занял всего 40 минут вместо вчерашних двух с лишним часов.

Ну и вид же был у нас, когда мы выбрались на свет божий! Если не Славины вещи, которые я одел поверх моей одежды, то в автобус меня наверное не пустили бы. Увы, запечатлеть на камеру этого не удалось: вся оптика мгновенно запотела. Лишь в Красноярске я запечатлел свой рюкзачок, в котором находилась камера.

Эх, хорошо-то как у вас, землян! Через листву пробивалось солнышко. Мы быстро упаковали вещи и спешно затопали в деревню. В пещере мы пробыли всего-то часов 12, но очень хотелось умыться. Проходя мимо мелкой речушки, сбросили свои рубища и бросились в ледяную воду, после чего зашагали в удвоенном темпе. Пришли за пять минут до отправления автобуса.

Прибыв в Красноярск, расстались со Славой как старые друзья. Думаю, ежели надумаете залезть в какую-то подземную щель или полазить по красноярским горам, Слава сможет вам помочь. Его телефон: 89509932703.

Ну а мне оставался всего день, чтобы собраться в дорогу, а остаток времени убить с племяшкой в туре по красноярским питейным заведениям. Должен заметить, что они ничуть не хуже киевских. Чем не счастливое завершение маршрута бродяги?

Часть 1

Часть 2

Часть 3

Часть 4

Часть 5