Церковь в частные руки. Херсонская инициатива

В марте 2009-го Николай Васильевич Ковалюк обратился в суд с иском к Херсонскому бюро технической инвентаризации о признании права собственности на церковь, памятник и еще несколько строений, оцененные им в 50.000 гривен. Хотя, исходя из судебной практики, иск следовало адресовать Херсонской территориальной громаде в лице Херсонского городского Совета. Однако суд, по неведомым причинам, даже не привлек горсовет к участию в деле в качестве надлежащего ответчика. Вместо этого за все пришлось отдуваться БТИ – органу,  лишь регистрирующему и исполняющему решение суда. В этом случае БТИ должно было  участвовать в деле только в качестве третье лица.

            Для справки юридически необразованным гражданам и судьям, принимающим безграмотные решения: участие третьего лица при рассмотрении дела не обязательно, если только он письменно не настоял на своем участии. И, напротив, участие ответчика при рассмотрении дела обязательно, если он дважды уведомлялся надлежащим образом. Если вопреки этому не явился, тогда выносится заочное решение, которое направляется ответчику и которое тот вправе обжаловать.

            К этому добавим, что суд также должен был привлечь к  делу в качестве соответчика инспекцию государственного архитектурно-строительного контроля в Херсонской области - орган, который согласно разъяснениям Верховного Суда Украины должен принимать участие как сторона при рассмотрении гражданских дел о признании права собственности на недвижимость (в данном случае к тому же – самовольно построенную).

Но, как видим, суд всего этого не сделал. То ли судья Стамбула совсем уж далек от азов своей профессии, то ли все свои ошибки он тщательно продумывает. Это называется «схема». Для непонятливых добавим: коррупционная.

Истец Ковалюк заявил в суде, что собственными силами и за свой счет возвел здание с сооружениями на участке земли в четверть гектара, предоставленной в 2000 году в постоянное пользование парафии церкви Покрова Пресвятой Богородицы в Херсоне.

Но в материалах дела нет документов, подтверждающих, что настоятель церкви (он же истец) за свой счет возвел постройки, узаконенные судом. Это не сдержало судью, который с таким же успехом мог передать право собственности на церковь любому прохожему. 

 К иску прилагалось заявление Свято-Покровской общины Херсонской епархии Украинской православной церкви. Религиозная община не возражала против передачи объектов, расположенных на территории, принадлежащей общине, и против строительства на этом участке объекта недвижимости.

Но в деле нет доказательств того, что истец вообще имеет какое-либо отношение к этой церкви. Да, собственно, что это за церковь понять тоже не просто. По крайней мере, имеем два разных названия: «Украинская православная церковь Киевский патриархат Покровы пресвятой богородицы Храм-мемориал памяти воинов, убиенных на поле битвы» (так написано на вывеске на стене у входа); а на входной двери другая табличка: «Украинская православная церковь Покрова пресвятой богородицы Часовни св.Николая Чудотворца Киевского патриархата».

            Почему, собственно, необходимо признавать право собственности за истцом-частным лицом, а не как положено - за общиной, указанной в правоустанавливающих документах на земельный участок, также осталось за кадром судебного процесса.

            Исходя из текста судебного решения истец, после признания за ним права собственности, ведет богослужение от лица Киевского патриархата в жилом доме. Куда идут пожертвования прихожан, знают ли они, где общаются с Богом, и куда идут их пожертвования? Это вопросы уже не к судье. Но они порождены его решением.

Есть еще вопросы. Что собирается строить новый собственник церкви, памятника и прилагающихся к ним четверти гектара земли в центральной части города – в судебных документах об этом ни слова. Естественно, о возведении на месте церкви ночного клуба речь не идет. Можно предположить, что суть комбинации – легализация самовольно возведенного здания.

С этой целью была проведена экспертиза, в которой специалист Ковалюк указал: на момент осмотра строения имеют  все необходимые конструктивные элементы, но их несущую способность эксперт не проверял. К своему акту он приложил фототаблицу с изображениями «строения» в разных ракурс и деталях. Причем, нигде в документах и в решении суда не упоминается, что речь идет о приватизации церкви. И Ковалюк в своей фототаблице сделал снимки таким образом, чтобы в кадр не попала маковка с крестом. Заметьте: эксперт не проверял сколько это здание простоит, какова прочность этого культового самостроя, не рухнет ли свод на прихожан.

            Удивительно, но в этом деле эксперт Салтыков оказался не меньшим дилетантом, чем судья Стамбула. А ведь на момент проведения экспертизы и по сегодняшний день Салтыков является еще и депутатом Херсонского городского Совета. Уж он-то должен знать о требованиях при проведении подобного рода экспертиз и что в ней необходимо отобразить, кто должен при ее проведении принимать участие в обязательном порядке. Знал, но не сделал. Слишком много некомпетентности, очень похожей на сговор. А ведь по закону эксперт за дачу заведомо ложного заключения может быть привлечен к уголовной ответственности.

 

Более того, по адресу Проспект мира, 43, указанному в исковом заявлении и в решении судьи, в действительности расположен многоэтажный жилой дом. А церковь является отдельно стоящим объектом, соответственно, присваивать ей тот же адрес никак нельзя. Но судью Стамбула это отнюдь не испугало. А ведь как не крути, получается, что по решению суда истец Ковалюк стал не только единоличным владельцем церкви и памятника, но и жилого дома. Возможно кто-то выделил номер под церковь (жилой дом по классификации истца и судьи)? Мы этого не знаем. Ведь решения горсовета по этому вопросу в материалах дела нет. И почему истец не зарегистрировал решение суда в Херсонском бюро технической инвентаризации? Нет его и в обязательном реестре судебных решений. Просто детективное дело в исполнении судьи Стамбулы получается. Чем не повод для изучения Высшим Советом юстиции?

Какое-то дьявольское наваждение, а не тривиальное дело о собственности на жилой дом.  Чтобы как-то разобраться в его хитросплетениях, автор связался с настоятелем церкви отцом Михаилом (в миру – Николаю Ковалюку) и попросил разъяснить, что произошло с церковью, в которой он служит, и главное – зачем?

Отец Михаил был предельно откровенен и развеял мои сомнения: строительство казино и дискотеки не планируется. Впрочем, он упорно отказывался признавать строение, о котором идет речь, церковью. Отец Михаил заявил, что речь идет о жилом доме, построенном им и его сыном на собственные деньги, без чьей-либо финансовой или иной помощи. А маковка на здании и крест – это временное явление. Отец Михаил пояснил, что судебное решение необходимо было с единственной целью: газифицировать здание, которое до этого было нелегальным, соответственно, права на газификацию не имело. В планах батюшки на будущее – возведение полноценного храма. На этот раз придется искать спонсоров. После этого нынешнее здание, где он проводит службы, полностью перейдет под жилье настоятелю, то есть ему.

Что касается памятника воинам-интернационалистам, то его появление на церковном подворье отец Михаил пояснил просто: изначально была идея возвести храм, посвященный погибшим в Афганистане. Отсюда – и памятник. Даже - два.

Отец Михаил отнюдь не создает впечатления попа-расстриги. Долгие годы служил церкви в России. В разных российских уголках возвел пять храмов, несколько лет прослужил капелланом в 10 Гвардейской танковой дивизии. Затем оказался в Украине и около пяти лет прослужит в Киеве, после чего сбежал от столичной суеты в Херсон. Здесь все начал с нуля. То, что вы видите на фото – строил сам на свои же деньги. Как можно заподозрить этого человека, к тому же принявшего монашеский обет, в корысти?

Но почему он стал участником столь неблаговидной истории, описанной в начале?

Наши херсонские источники сообщают, что приватизация церковного самостроя (и не только) – вещь почти обыденная. И если отец Михаил формально приватизировал то, что построено его собственными руками на собственные деньги, заработанные за тридцать лет службы, то его земляки-служители культа из «конкурирующей» епархии, приватизировали два храма, построенные их предками, на средства прихожан и церкви. То есть, в частные руки отдают исторические памятники, каковыми являются церковные здания, в частности Екатериновская и Сверхсвятская церкви. Но и их вряд ли перепрофилируют в центр отдыха молодежи и глубоко пьющих граждан. Так зачем же это церковно-приватизационное движение?

Вот что нам удалось выяснить у людей посвященных. Во-первых, среди церковного люда не угасают разговоры о возможном объединении церквей. Впрочем, эта идея, вынашиваемая истовым христианином Виктором Ющенко, вряд ли будет реализована в ближайшие десятилетия. Тем не менее, под эту сурдинку многие церковные функционеры попытались «подстраховаться» юридически. Если вдруг начнется второй после 1917 года деребан церковного имущества, то на этот раз может оказаться, что многое из якобы принадлежащего церкви, уже находится в частных руках.

Во-вторых, в значительной мере, сегодня положение дел в церкви – вне зависимости от конфессии, очень схоже с положением дел в стране. То есть: народ, в том числе рядовые служители культа и их паства – живут сами по себе, верхушка – сама по себе, активно распределяя в свою пользу блага, поступающие снизу. Посему, ежели некий батюшка расстарался, и благодаря собственной инициативе безо всякой помощи «из центра» нашел спонсора, кусок свободной земли и всеми правдами-неправдами возвел храм, то он совсем не хочет, чтобы руководство, вскоре после завершения строительства, перекинуло его в новый приход: снова искать спонсоров и строить, строить, строить, как Павка Корчагин. Каждый желает закрепить за собой результаты своих трудов. Мол, храм, мною построенный, останется церкви, но и я останусь при этом храме до гробовой доски.

В целом же проблема глубже: в церковном устройстве существует масса проблемных моментов, неразрешенных, все более актуальных конфликтов, в том числе имущественных. Но, как и в мирской нашей жизни, так и в жизни церковной реформы некому двигать. А тем временем место отсутствующих законов занимают «неформальные отношения» и «понятия». В этой связи вернемся к тому, с чего начали.

Кто в конечном итоге принял это совершенно дикое судебное решение, давшее зеленый свет приватизации церкви? Правильно – совершенно реальный и персонально ответственный судья Стамбула. Но если бы не было Стамбулы - невозможно было бы заполучить неправосудное решение о приватизации церкви, дабы провести газ в самовольно построенное здание, значит никто не стал бы строить самовольно. Но все знают, что мафия может легализовать любой беспредел. Поэтому именно благодаря таким как Стамбула вершится бардак общеукраинского масштаба.

Если кому-то показалось, что автор совершил большой грех, покусившись на святое, попытаюсь привести еще один аргумент. Этот аргумент, аллегорически выражаясь, виден из моего окна. Называется часовня Веры, Надежды, Любви и матери их Софии, которая должна стать составной частью храма Иоанна Богослова. Вообще-то когда мы покупали в «Киевгорстрое» свою квартиру (а на тот момент ничего кроме пустыря и пары жилых домов в нашем микрорайоне не было), нам показывали план застройки микрорайона, где аккурат против наших окон красовался парк. Но парка как не было, так и нет. Перед глазами: супермаркт, торговый центр, МакДональдс и притулившаяся к нему часовня. Последняя появилась не сразу. Вначале – вагончик с крестом на крыше. Потом – забор, через пару лет – часовня и выцветший на сегодня билборд с изображением храма под стать Софии Киевской. Потом вдруг, вместо главного храма – довольно основательное трехэтажное здание офисного вида метров в 500 квадратных, не менее. Храм, судя по всему, пока никто строить даже не собирается. Зато на строительном заборе, ограждающем церковные владения, недавно появилась вывеска: «Автостоянка». Теперь, прямо на месте потенциального храма стоят вполне реальные «Мерседесы» и «Ауди».

Вы спросите: причем тут херсонский судья Стамбула? А вот при чем.

В свое время я также пытался разобраться, как стало возможным такое святотатство: возведение культового сооружения по соседству с рестораном быстрого питания? Оказалось, МакДональдс тут не причем: он-то получал все разрешения и уплатил все сборы-налоги. А вот церковники действовали по-беспределу, захватили кусок пустыря-поставили вагончик-возвели часовенку-соорудили офисное здание на бойком месте-открыли автостоянку. На очереди, можно предположить – строительство многоэтажного офисного центра либо базара. Как раз часовенка в базарную действительность впишется весьма удачно. А на память приходит история экс-генпрокурора Геннадия Васильева, владельца донецкого рынка – ООО «Святая дева Мария» и одноименной церкви на территории базара.

Остается один неразрешенный вопрос: где здесь Бог и где чувства верующих? На лицо – планомерный захват столичной территории, очевидно, что отнюдь не для удовлетворения религиозных потребностей не очень многочисленной паствы.

Я поинтересовался: кто является владельцем и финансистом суперприбыльной церковно-строительной аферы под моими окнами? И открылось мне: главное действующее лицо здесь – экс-владелец компании «Банкомсвязь», собственник издательского дома «Максимум», владелец молочной компании «Милкиленд» и многого другого, в прошлом замгубернатора Киевской области Анатолий Юркевич.

Из интервью Юркевича деловой прессе в марте 2008 года:

Господину Юркевичу не помешало бы сообщить коллегам, что уже задолго до начала строительного мега-бизнеса, он успел потренироваться на скромном пустыре у меня под окном. Вышло неплохо. Не думаю, что его окончательной целью было возведение часовенки и организация автостоянки. Так же не уверен, что бывший военный Юркевич мечтает об одном: оставить о себе память потомкам в виде храма, расположенного на захваченной территории рядом с рестораном. Так что, смею предположить, что с завершением экономического кризиса, у меня под одном развернется бурное строительство чего-то очень коммерческого.

А все почему? Да потому что какой-то киевский стамбула узаконил часовенку Юркевича в престижном киевском районе вблизи станции метро. И я уверен, что юркевичей и стамбул в нашей стране – в каждом городке по сотне дюжин. Только не уверен, что все это вправе называться страной.