Ослепленные золотым тельцом. Часть 2

Часть 1

 

Открытые вопросы

Нам не удалось добиться комментариев от господ Козлова и Пархоменко, руководящих сегодня киевской клиникой «Нового взгляда». Признаемся: мы упорно пытались это сделать. Увы, общение с секретаршами «Нового взгляда» напомнило контакты с пресс-офицерами спецслужб: много таинственности, но никакой информации, и как назло перманентное отсутствие на месте нужных лиц.

 

Увы, не дали нам вразумительного ответа и в обществе офтальмологов России. Там, естественно, «в курсе» харьковской трагедии, но общение на эту тему вести не желают.

 

Еще удивительней оказалась реакция на обращение прессы со стороны «Эксимера». Те, кто не признает своей вины в случившемся, упорно не желали нам помочь разобраться в темной истории с ослеплением 22 человек. После утомительных обзвонов украинских менеджеров компании, нам наконец дали мобильный телефон «контактного лица» в Петребурге. Дозвонившись, автору удалось выяснить, что он беседует с руководителем пресс-службы «Эксимера» (украинского или российского не сообщили). Милая девушка Светлана Селезнева мило отвечала на все вопросы единственной фразой: «Не читайте желтой прессы». А вопросы были отнюдь не «желтыми». Я договорился со Светланой, что перешлю свои вопросы непосредственно доктору Першину и меня заверили, что он ответит на следующий день. Но в обозначенное время я получил и-мэйл от Селезневой, в котором она заявляла: на все эти вопросы я Вам уже ответила, поэтому решила не утруждать Кирилла Першина.

 

В итоге мне так и не удалось узнать, что думает доктор Першин, директор сети клиник «Эксимер», проооперировавший 22 человек, потерявших зрение, по такому поводу:

 

• Кто является владельцами «Эксимера»? Какие еще виды бизнеса находятся в сфере интересов инвесторов (владельцев)? Есть ли у них бизнес/политические противники?

 

• Допускает ли «Эксимер», что харьковская трагедия могла быть «срежиссирована» конкурентами? Отрабатывает ли такую версию следствие?

 

• Усматривается ли халатность либо непрофессионализм со стороны руководителей харьковской клиники «Эксимер»? Выполняют ли они в настоящее время свои служебные обязанности? Есть ли арестованные по делу, возбужденному прокуратурой?

 

• Можно ли подтвердить (опровергнуть) данные о том, что год назад было уволено руководство киевской клиники «Эксимер», которое вскоре возглавило киевскую клинику «Новый взгляд»? Если да, можно ли узнать причину увольнения. Выражали ли уволенные сотрудники претензии к руководству головного офиса?

 

• Соответствует ли действительности слух о том, что физраствор, посредством которого якобы была занесена инфекция, был уничтожен сразу после того, как стало известно о случившемся в Харькове?

 

• Допускаете ли, что физраствор мог быть сознательно заражен и чьих это может быть рук дело? Насколько возможен теракт?

 

• Сможет ли «Эксимер» восстановить свою репутацию после произошедшего? В каких суммах исчисляются убытки от информации о трагедии в Харькове?

 

• Правда ли, что сейчас операционные «Эксимера» охраняют в усиленном режиме?

 

Признаемся: эти вопросы возникли не после чтения «желтой прессы», а от общения с украинскими офтальмологами. И отвечать подобным образом на запросы прессы представителю компании, 22 клиента которой потеряли зрение, не только не серьезно, но и аморально.

 

Судя по нежеланию отвечать на вопросы, делаем вывод: «Эксимеру» есть что скрывать. Но что?!

 

Мы продолжили исследование темы с помощью незаинтересованных источников. И это нам отчасти удалось. Но! Никто не пожелал открывать свое имя. Люди, ни в чем не виновные, откровенно боятся. И не только за себя, но и за своих пациентов. После случившегося в Харькове минуло почти 5 месяцев, а офтальмологический мир Украины остается в шоке. Специалисты, работающие в других клиниках, опасаются, что и у них в один прекрасный момент может случиться подобная трагедия. А между собой офтальмологи шепчут: это была диверсия.

 

Шепчущиеся сопоставляют факты: Козлов и Пархоменко со скандалом лишившись места в «Эксимере», тут же создали конкурента «Новый взгляд» (по слухам и у него московские корни), а через несколько месяцев в Харькове произошла трагедия, после которой не только закрылась клиника в Харькове, но и над всем «Эксимером» зависла угроза прекращения деятельности. На этом фоне «Новый взгляд» лишь усилил массированную рекламу, автоматически «впитывая» потенциальных клиентов «Эксимера».

 

Харьковский триллер

Два выдающихся в своей области специалиста академик Павленко и офтальмохирург Першин встретились в трагический день 20 ноября 2004 года. Операция по удалению катаракты и замене хрусталика - высший хирургический пилотаж в офтальмологии. Операция длится какие-то 1015 минут, но требует высочайшего профессионализма. И Першину его не занимать. Подобную операцию могут сделать и в государственной больнице, при этом она обойдется гораздо дешевле (платить придется только за материалы). Но агрессивная массированная реклама дала свои плоды: больные буквально ломились в "Эксимер". В иных клиниках, где оперируют не менее опытные хирурги, подобного не наблюдается. Более того, порой коммерческие клиники, собрав немалую мзду с клиентов, перенаправляли их в государственные клиники, где тех оперировали, но уже совсем за другие деньги. Для этого «коммерческие» составляют с государственными соответствующий договор.

 

Через считанные минуты после операции пациенты уже могут видеть прооперированным глазом и даже читать. Многие плакали от счастья. И со слезами на глазах отправлялись домой, поскольку как заверяет «Эксимер» (равно как и «Новый взгляд»), они используют новейшие методики, не требующие послеоперационной госпитализации. Но 34 часа спустя прооперированные харьковчане уже плакали совсем по другому поводу. Происходило что-то неладное. Резкая боль в прооперированном глазу, слабость, повышение температуры, озноб, рвота. Перетерпев ночь, люди устремились в «Эксимер». Началась финальная стадия трагедии. Медиков охватила паника, нахлынувшим клиентам негде было оказать помощь. Что естественно: «Эксимер» не утруждал себя содержанием стационара. Возможно, зрение пострадавшим удалось бы спасти, если бы им вовремя оказали помощь, буквально в первые же часы после случившегося. Но, как заявлял «Эксимер» в своей рекламе, использование ультрамодных методов лечения позволяет исключить стационарное послеоперационное наблюдение. Но их методы в этом отношении ничуть не отличаются от тех, которые используют иные клиники. Просто, «Эксимер» (равно как и его «двойник» - «Новый взгляд») не имеют такого дорогостоящего «привеска» как стационар. Приехал московский «гастролер», прооперировал скопом пару десятков пациентов и, не утруждая себя послеоперационным наблюдением, убыл на родину. Можно было немедленно эвакуировать всех пострадавших в государственную клинику, но тогда этого не сделали (очевидно, боялись огласки, надеялись, что «рассосется»). Не «рассосалось». Зрение потеряли все.

 

В «Эксимере» работает система «ангежемента»: набралось два десятка человек приехал московский хирург и в один день всех прооперировал. О сколько-нибудь серьезном послеоперационном наблюдении речь не идет. Методики-то, как обещает реклама современные, стационарного наблюдения не требующие. А когда такое наблюдение и срочная помощь потребовались, предоставить ее никто не смог. Московское светило отбыло домой, местный персонал посредственной квалицикации впал в ступор от случившегося. Такая же метода предоставления медуслуг практикуется и в эксимеровском клоне «Новом взгляде». Только в хмельницкую клинику «Нового взгляда» наведывается не московский гастролер Першин, а киевский Пархоменко. «Поврачевал» пару часов и укатил в столицу.

 

32-летний Роман Баланюк, самый молодой из пострадавших клиентов харьковского «Эксимера», пытался договориться с клиникой о компенсации в 5 тысяч долларов. По его расчетам этого должно хватить, чтобы вернуть деньги, которые он занял на операцию, продержаться полгода (минимальное время полной потери трудоспособности) и получить новую профессию (работать маляром, как до операции, Роман уже не сможет). Не дождавшись ответа от руководства «Эксимера», Баланюк объявил бессрочную акцию протеста и вышел под стены клиники с плакатом «Эксимер», верни мне глаз!». Но уже через два дня полуслепой протестант слег с серьезной простудой молодой человек, до этого не знавший, что такое болезнь и почти не употреблявший таблеток, теперь не может противостоять мелкой хвори без антибиотиков.

 

В ТЕМУ: Николай Михайлович Павленко. 67 лет. Ученый с мировым именем: доктор технических наук, профессор, академик Международной академии винограда и вина, ведущий научный сотрудник института "Магарач", член-корреспондент Итальянской, Швейцарской, Югославской академий винограда и вина, награжден орденом Дружбы народов (СССР), орденом "Почета офицерской степени" (Франция), "Орденом почета" (Испания). После случившегося лечился в МНИИ глазных болезней им.Гельмгольца (Москва).

 

Николай Павленко это тот несчастный, который ослеп на оба глаза, потому что их прооперировали «за один присест». Это была воля больного. Но академик Першин не мог не знать, что подобного делать нельзя. Это старый негласный принцип хирургов. В случае осложнения человек теряет все. В данном случае полная слепота.

 

Николай Павленко стал первым, кто подал иск к «Эксимеру» его делом сейчас занимаются Таганский райсуд и прокуратура Центрального округа Москвы, где находится головной офис клиники: после выписки из московского института им. Гельмгольца ослепший украинский академик остался жить в Москве у сына. Павленко через суд требует возместить моральный ущерб свыше 10 млн. рублей и компенсировать стоимость операции. Клиника полностью отрицает свою вину, но адвокаты потерпевшего рассчитывают на успех. Их основной аргумент: врачи дезинформируют пациентов, говоря, что подобные операции сущие пустяки, 15 минут, и все готово! Они не предупредили, что при операции всегда существует риск осложнений. А когда осложнения возникли, Кирилл Першин в течение трех дней не появлялся в Харькове.

 

Господин Першин настаивает: во время харьковских операций все стандарты были соблюдены. Поскольку законодательно медицинские нормы и правила проведения подобных операций не детализируются, дела врачей расследовать проблематично. К тому же, по некоторым сведениям, при проверке Харьковской санэпидстанцией, в двух из пяти использованных бутылей с физиологическим раствором ВСС, производителем которого является крупнейшая американская фармацевтическая компания, была выявлена синегнойная палочка. Это ужасная зараза. В подобных случаях зараженные лечебные учреждения либо закрывают на длительный срок либо разрушают до основания. Сегодня Харьковский «Эксимер» не работает. А Кирилл Першин по прежнему наезжает в Украину и делает операции в киевском «Эксимере».

 

Впрочем, версия «синегнойной палочки», которая у всех на слуху, ставится под сомнениями некоторыми медиками, обследовавшими пострадавших. Так что же все-таки произошло? Что думают по этому поводу специалисты и как воспринимают случившееся?

Окончание